Хаук мрачно посмотрел на во всю веселящегося
Джея и снова опустил взгляд на руки. Рассказ про когти ему
понравился, сразу захотелось попробовать. Кто ж знал, что прямо в
рожу выстрелит непонятно чем, воняющим… тоже непонятно чем!
Кастиэль и вовсе откровенно ржал. Восторг, что охватывал Хаука,
когда тут был только дающий короткие комментарии Джей, с приходом
этого «наглядного примера» сменился острым чувством концерта, в
котором ему, Хауку, выпала роль клоуна. Да черт бы их побрал!
Обоих!
— Могли бы предупредить!
— Не успел, — со смешком развел руками Джей.
Кажется, он действительно сочувствовал. Вернее, так казалось до тех
пор, пока проклятый вольный не добавил: — Краска, кстати, не
отмывается. Ничем. Прости, Хаук, растворителя не существует, так
что…
Джей снова развел руками, даже не пытаясь
скрыть довольной лыбы. Ржач Кастиэля уже перешел в нечто
беззвучное, изредка прерывающееся всхлипами. Вот уж кому весело.
Свои бы первые шаги вспомнил, ублюдок. Наверняка там уже Хауку
найдется, над чем смеяться.
Попытка утереть лоб второй рукой, без
перчатки, оказалась бесполезна — на ладони ничего не осталось.
Неужто эта дрянь еще и так быстро сохнет? Вздохнув, высотник стянул
с себя куртку со всеми ремешками сразу и направился в ванную.
Проверять правдивость слов своего драгоценного мастера.
О том, действительно ли ему так хочется в
Пустошь, Хаук задумался уже сейчас.
Шкурное чутье буквально вопило — дальше будет
веселее.
Им.
Краска не смывалась.
Зеленая, желтая, красная и белая.
Она не просто не смывалась — еще и бодро
светилась в темноте, заставляя задуматься о пользе подобного
вещества для организма. Узнал об этой особенности Хаук легко —
стоило выключить в комнате свет, как его рожа без проблем исполнила
роль ночника. И еще привидения, здорово напугав проснувшегося по
нужде Каса. Хоть какой-то бонус.
К слову, втроем в этой комнатушке стало совсем
тесно. Но совместная пьянка, как говорится, сближает. И из всех
неудобств это казалось самым мелким. А наутро ряды зрителей
бесплатного концерта «Хаук и снаряжение» пополнились еще одним.
Впрочем, у Страйда нашлось куда больше сочувствия, чем у «внешних».
Он даже попытался найти способ помочь, но, узнав, в какой именно
краске повезло измазаться высотнику, лишь подтвердил слова
Джея.
Кажется, теперь у Хаука будет своя
оригинальная «фишка». Из разряда зеленых губ Джейд, разноглазости
Джея или крашеных волос Кастиэля. Только сейчас в голову пришла
мысль, что неизменно презираемая многими городскими тяга «внешних»
к ярким особенностям на самом деле имеет под собой вполне понятное
основание. Физиономия Хаука сейчас — случайность. Глаза Джея, по
словам Системы, — несчастный случай. Если так посмотреть — уже
выходит какая-никакая закономерность. И кто знает, сколько
подобного оправдывает внешние особенности.