Но Джей уже ничего изменить не в силах.
Хаук хмуро наблюдал за все больше и больше
раскаляющимся спором и с каждым мигом понимал, что начнись драка —
он будет на стороне Джея. Хрен знает, что центровому не понравилось
в проклятых арках — высотник вообще таких раньше не встречал — но
имперский раздражал куда больше. А задумавшись о причинах, Хаук и
вовсе понял, что его царапает любое упоминание Империи в принципе.
Впору самому в вольные податься. Где была вся ее хваленая мощь,
когда их город загибался? А один чертов коротышка-«внешний» вытащил
все три сотни жизней почти без потерь. И это внутреннее негодование
не смогло даже развеять четкой картинкой вставшее перед глазами
воспоминание о разлетающемся пеплом человеке.
Пустошь уже изменила высотника по имени Хаук?
Пусть.
Просто Джей сделал много. И уж ему такую
малость, как проклятая арка, можно было бы и простить.
— Зачем вообще эти арки? — хмуро задал вопрос
в воздух высотник, когда ссора улеглась, а они с Джеем оказались в
самом хвосте огромной очереди.
Арка-то была всего одна. И рассчитана лишь на
одного соответственно.
— Чтоб «пустынку» не пускать, — видимо, на
автомате ответил Джей. За это время ему пришлось много вопросов
услышать. Даже от чуть осмелевшего Джоша пара-другая да
прозвучала.
Хаук презрительно фыркнул.
— У вас что, где-то учат ответу на такой
вопрос? В детстве спрашивал — так слово в слово получил.
— А зачем извращаться, если так оно и
есть?
— И что это за загадочное существо —
«пустынка»? Неужто нечто большее, чем фольклорный элемент?
— Болезнь.
Высотник непроизвольно вздрогнул — в голосе
Рассела не было и намека на шутку — и повел плечами, вынужденный
убавить и свой скептицизм.
— Что за болезнь-то?
— Самая опасная из всех, что можно притащить
из Пустоши. Слыхал о запрете взаимодействия энергии ядер с живым
человеком? А причины знаешь? — Хаук промолчал. — Вот «пустынка» и
есть причина.
— Вот, значит, как… А почему об этом не
рассказывают в тех же лекциях? Ходят же, импы, читают. О запрете
говорят. О причинах — впервые услышал. Думал, просто, ну… обжечься
можно.
На последние слова Джей непередаваемо хмыкнул,
но все же ответил. Правда, как-то без ответа:
— Запрещено. Городским не нужно.
— Такое чувство, — ядовито отозвался высотник,
— что «городской» у вас синоним «дауна».