Впервые парад должен был закончится для одного
из участников плахой.
***
Джей поднял на глаза свои зеркальные очки и
теперь шел наравне с главой парада, улыбаясь как ни в чем не
бывало. Никому и в голову не пришло ему мешать. И кто знает, какими
в этот момент были его глаза.
Но эта улыбка была настоящей.
Самой настоящей и искренней за последние пять
лет.
***
Хаук сидел один в центре комнатушки на втором
этаже, с ногами устроившись на прорезиненной подстилке Джея. Сидел
и буравил взглядом дверь, будто ожидая, что та вот-вот откроется и
проклятый соседушка войдет как ни в чем не бывало, разумеется, тут
же согнав высотника с нагретого места.
В голове было пусто.
На эмоции и мысли просто не осталось сил.
Странно, но тогда на площади, когда вновь
поднялся шум, никто не обвинил Джея в страшном бесчеловечном
убийстве. Его обвиняли в другом. Каждый, кто мог, поливал вольного
грязью за то, что тот сам выбрал смерть. И именно этого Хаук не мог
ни понять, ни принять. Да, Джей многих потерял, да, они были ему
дороги но, черт возьми, разве в их проклятом мире есть хоть кто-то,
кто не терял никого? Люди гибнут. Людей забирает Пустошь — порой
целыми городами. А те, кто остаются, изо всех сил цепляются за
жизнь. Этому учат с рождения. И с рождения каждый понимает, что
никто из близких, что бы ни случилось, никогда не будет рад
подобному шагу.
Да, в списке имен звучали одинаковые фамилии.
Сестра? Жена? Думать об этом тогда не пришлось, а сейчас не
позволяла совесть. Казалось, что Хаук испачкает их память своими
пустыми догадками и предположениями. Хотя и вспомнилось — Джей
носил кольца. Два одинаковых кольца — побольше и поменьше — на
цепочке на шее.
Но раз удалось выжить — стоило ли тратить
удачу вот так? Стоили ли те имена жизни самого Джея и боли тех,
кому он был дорог? Здесь и сейчас Хаук отчетливо понимал: приговор
Системы как неизбежность, пять Высших законов, Командующие — все
это не стоило и гроша перед простым детским «не хочу». Желал ли
того Хаук или нет, за эти пару недель Джей сумел занять свое место
в его душе. Как тот, кто не бросил в трудную минуту. Как тот, кого
хотелось уважать и на кого высотник готов был равняться. Как
наставник — да, наверное, это лучшее слово.
И вот теперь этого человека просто убьют.
Справедливо или нет — никого не волнует. Закон
есть закон. Джей не мог его не знать. Джей сам выбрал себе такой
конец.