Правду говорят, деньги портят людей.
Андрей знает слишком много. Его либо держать у себя до конца дней, либо концы этих дней знатно поотрубать.
В общем, второй вариант не вышел и уже я не рассматриваю его как то, что необходимо исполнить. Джалиеву это, конечно, не понравится. И зная его, понимаю, что тот просто не отцепится. Брать людей под защиту? Решат, что Альфа трещит по швам. Впрочем, не исключено, что они сразу поймут, в чем дело. Попытаются прогнуть, зная слабое место. А моя Истинная да, слабое место. Личная Ахиллесова пята.
Объявить мелкую человечку своей истинной, равносильно дулу у ее виска. Ведь метки у нее нет. Если Влад прав, то скоро я перестану ее чувствовать, как только укус на ней заживет и моя рана затянется, а вся моя инфицированная кровь обновится.
Наша связь поутихнет до определённого момента. Но до тех пор, так многое нужно решить, а в голову ничего толкового не лезет.
Елена – Истинная сейчас только на словах. На деле же прикоснуться к ней не имею права. Обычно стандартная метка является защитой и неприкосновенностью. Запереть девчонку до совершеннолетия не вариант.
Мне не нужен на выходе озлобленный овощ, который захочет пустить мне при удобном случае очередную пулю. Мне еще с ней жить и, как говорится в народе, детей крестить. Но отпустить её с отцом не могу. Нет. Во всяком случае, её, а Андрей пусть катится на все четыре. Почему меня должно это волновать?
А девчонка должна быть под присмотром. Натура интересная, архетип воинственной любительницы ломать дрова вручную. О том, что будет тяжело, я потихоньку пытаюсь смириться. Заранее предугадываю задницу, но ничего, в будущем отыграюсь и сполна возьму свое. Только этим и приходится тешить себя, чтобы хоть как-то дойти до баланса в своей проклятой башке.
Я прохожу в свой кабинет. Андрей сидит зажато на диване. Истощавший и постаревший за три дня как за тридцать лет.
Резко встает, как только я вхожу. Говорить, что его дочь обречена на жизнь в золотой клетке я не спешу. Но это ведь лучше, чем смерть?
Да, она никогда не будет в чем-либо нуждаться, но она теперь мое уязвимое место. Не сейчас, так потом, если удастся продержать эту тайну до момента ритуала, я не смогу быть всегда рядом с ней. Поэтому для нее же лучше будет не покидать территорию дома. В конце концов, жены Джалиева никуда дальше собственного дома не выходят. Лена так же не будет покидать волчью резиденцию.