– Крепенько влипли!..
– М-да, ситуация! – поддакнул Кульга.
Прижимая наушники, Виктор Скакунов вдруг заулыбался, и его лицо просветлело.
– Товарищ командир, из штаба бригады, – быстро заговорил радист.
– Ну, что там?.. Давай.
– Благодарность передают… От самого комбрига, за два подбитых танка, за успешную разведку…
Старшина поморщился: благодарность была так некстати, она не приносила никакой радости, лишь обостряла неудачу.
– Что отвечать, товарищ командир?
– Передай: сели в болото.
– Какое болото, спрашивают.
– Самое обыкновенное, – сказал Кульга, рассматривая на раскрытом планшете карту. – Сообщи координаты.
Радист через минуту помрачнел и тихо произнес:
– Комбриг ругается… матом костерит… Если, передает, не выберетесь, шкуру спущу.
Кульга грустно вздохнул, закрыл планшет и придавил кнопку. На душе у него стало муторно и тягостно.
Белые ночи, знаменитые ленинградские белые ночи, которыми еще недавно восторгались, теперь вызывали одну неприязнь. Редкие и жидкие облака, похожие на распущенные и вытянутые комки ваты, не спеша двигались по белесому небу, изредка на короткое время закрывали луну, не принося желанной темноты. Ох как она сейчас нужна, эта темень, осенняя густая темень. Но ее не было.
Бойцы хмуро поглядывали в светлое небо и тихо переругивались. Казалось, что в эти тяжелые дни сама природа предательски потворствует фашистам. О каком скрытном передвижении может идти речь, если в самую глухую полночь видать как днем?
Монотонно и глухо цокали копыта. Уставшие кони тянули зенитные пушки, зарядные ящики, за которыми пешим ходом двигались артиллеристы. Проселочная дорога, выйдя из леса, взбежала на пригорок, и с небольшой высоты открывался широкий обзор на просторное ржаное поле, чем-то похожее на уснувшее озеро. Слева вдали темнели силуэты домов какой-то деревни, чуть слышно оттуда доносился собачий лай, мычание коров, веселая перекличка петухов. Впереди, за полем, вставал сосновый бор. Справа, пересекая поле, тянулась насыпь. Тяжело и натужно пыхтя, показался паровоз, выбрасывая в небо из трубы вместе с черным дымом снопы красных искр. Он тащил длинный состав. На открытых платформах стояли танки. Задрав к небу тонкие дула, вырисовывались зенитные пушки. В товарных вагонах распахнуты двери, светятся оранжевыми точками огоньки папирос да слышатся веселые переборы гармоники.