– Да, мы так и делаем, – кивнул Рязанцев.
– Вот по кресту будет сложнее информацию поднять, – задумчиво поскрёб подбородок Златков. – Я, конечно, попробую…
– Да, маловероятно…
Перед этим они провозились до глубокой ночи. Помимо остатков записки, которую было невозможно прочитать, и отлично сохранившегося заполненного бланка из медальона ещё одной удивительной находкой оказался плоский предмет с закруглёнными краями. Рязанцев ошибся в своём изначальном предположении относительно него совсем немного – после долгих манипуляций по очистке предмета от земли и остатков ткани он оказался не портсигаром, а маленькой пластмассовой табакеркой. На крышке была изображена башенка какого-то замка. Башенка располагалась на рукотворном утёсе, сложенном из камней и напоминающем нос корабля.
– Никогда такого не встречал, – проговорил Рязанцев, откладывая лупу. – Это не советская вещь. Хотя явно годов тридцатых.
– Может, трофейный? – сделал предположение Алексей.
– Возможно. – Олег ещё раз внимательно рассмотрел крышку. – Но архитектура замка не готическая. Для немцев нетипично… Ладно, открываем.
Аккуратно отделив ножом крышку от донышка, они тут же забыли и о табакерке, и об архитектуре замка, изображённого на ней. Внутри, чуть прилипнув остатками ленточки к пластмассе, лежали потемневшая медаль и крест без колодки. Они переглянулись, и Златков одними губами прошептал еле слышно:
– Так не бывает…
– Пойдём на воздух, – отозвался Рязанцев, бережно положил находку на поверхность верстака. – Чуть позже продолжим…
Перекурили. Вернулись и продолжили. Медаль оказалась «За отвагу». Крест был сильно повреждён попавшей в него либо пулей, либо осколком. Но поскольку пластмассовая коробочка была цела, повреждения произошли явно до того, как награду положил в неё сам владелец. Стороны креста были сильно загнуты, а посередине виднелась отчётливая вмятина. Однако они без труда определили, что это солдатский Георгиевский крест…
Подаренный Златкову коньяк открыли уже часа в три ночи.
– Сорокалетие было вчера, теперь можно отмечать, – устало пошутил Олег. И тут же сделал останавливающий жест усмехающемуся Златкову, наклонившему бутылку над мельхиоровыми рюмками, дежурно хранившимися в гараже для разных подобных случаев:
– Мне чуть-чуть совсем, я завтра к своим на дачу еду.