– Бывает, что и самолёт навернётся – тогда уж все разом… Братская могила, – мрачно добавил сержант, согласно и скорбно покачивая головой. – А «чёрный ящик» вроде и не находят… Значит никаких следов.
Захмелевшему Буряку популярно, на пальцах, доказали, что остаться в живых у него – один шанс из тысячи, как в одноимённом кинофильме.
– Дак а вы ж як?… – все-таки сообразил Мыкола.
– «Як-як»! Як – это бык, что по горам лазить привык. Мы в столярке все два года и прокантовались. Так что, если что-нибудь соображаешь в этом деле – просись сюда. Если нет – на хоздвор или в музыкальный взвод: в барабан бухать большого ума не надо. Тем более что хохлы – народ музыкальный: «Зато як спиваемо!..» Тогда, может, и выживешь… Кстати, ты ж говоришь, что «с-пид Сум прыйихав». Я недавно гроб сопровождал в вашу губернию, в самые Сумы. Так мать погибшего десантника из дивизиона АСУ-57 (опять же ж, блин, парашют не раскрылся!) на поминки выставила водку под названием «Смэрть москалям!» Череп с костями на этикетке… Прям как на столбе или трансформаторной будке: «Не влезай – убьёт!». Название, конечно, лично для меня оскорбительное, но горилка – хорошая, гарная, как вы говорите. Пятьдесят градусов. Ты, случаем, с собой такую не привёз?
– Та ни, я и нэ чув, що така горилка продаеться! И нэ разу нэ бачив!..
– Ладно, хрен с ним. То есть с тобой. Может, в вашем «колгоспи» и не продаётся, а в Сумах – точно есть. Я сам же пил, что ж я – врать буду? На поминках этого… Фамилия на твою похожа… Может, родственник. Нет, не Буряк, но точно, что есть ассоциации… Довгочхун или как там – а! Нэпыйвода. Или – Нэпыйводка. Точно! Мыколой звали, как и тебя. Вот почему – ассоциации, извини за матерное слово. Но, ты слышь, вдруг матушка пришлёт или передаст с оказией – ты нам свистни. «Смэрть москалям» – она вроде хлебного первача, только запах сивухи куда-то подевался. Но местный колорит – чувствуется: выпьешь – и заспивать охота. А кто ж на похоронах поёт! Чисто хохляцкий смертельный напиток!.. Провокационный. Выпьешь, а потом вдруг как заспиваешь «Нэсэ Галя воду, коромысло гнэться…» – и смерти ждёшь: пришьют – и, вроде, за дело: не пой на похоронах… Колись по полной программе: у вас бендеровцы, говорят, до сих пор поезда под откос пускают? «Нэхай квиточки повьянуть, абы кулэмэт нэ заржавив» – так, что ли? «Бэрэжить, хлопци, лис: вин нам ще сгодыться!»