Мадам Боунс, которая председательствовала в суде, постучала
молотком, требуя тишины, взяла объемную папку и принялась
зачитывать приговор. Скримджер даже не пытался вслушиваться в
монотонный бубнёж, главное не пропустить сам приговор.
Снейп и Грубер сидели молча на балконе и только иногда
обменивались взглядами — заинтересованными, недоуменными, узнающими
и возмущёнными. Начинать разговор первым Снейп не считал нужным, а
Грубер до сих пор был ошеломлён, но собрался с духом и спросил:
— Как зовут твою маму?
— Звали, — ответил Снейп. — Её звали Элин Принц.
— Эйлин! — воскликнул Ханс, но тут же сбавил тон, потому что на
них начали оглядываться. Он прекрасно помнил Эйлин. Они встретились
в Швеции, она гостила у родственников, а он был на переговорах с ее
дядей. Дело было в самом конце апреля… Праздник, костры, пускающие
искры в небо, ночные гуляния. Ночь Ведьм, колдовская ночь, когда
все, и маги, и маглы, праздновали вместе, пусть и каждый свое.
Именно в эту ночь, судя по всему, и был зачат Северус.
— Приятно, что ты ее помнишь, — вздернул бровь Снейп.
— Если бы я знал, что у нашей связи были последствия… Когда ты
родился?
— В январе.
— Северус, — Ханс, как более старший, опытный и уже успевший
перерасти буйство характера, решил, что ему проще будет просто
сказать свои мысли, чем пытаться юлить. — Северус, я не собираюсь
убеждать тебя, что ты плод великой любви и что я каждый день со
слезам, отчаянием и тоской вспоминал твою маму. Нет. Мы встретились
в Вальпургиеву ночь на гуляниях, и закончилась она… Тем, чем
закончилась. Не маленький, сам понимаешь. Буквально через пару дней
я уехал обратно в Аргентину, где жил после Второй мировой. О тебе
не знал. Но если бы узнал, не стал бы отказываться. Виноватым себя
не чувствую.
Северус впервые, пожалуй, задумался о том, что его мама, упокой
Мерлин ее душу, была живым человеком, который мог совершать ошибки,
влюбляться, путешествовать и прочее. Что она не всегда была его
мамой, а была просто девушкой, которая хотела приключений. Теперь
он понимал и ее поспешное замужество, просто ей срочно нужно было
«прикрыть грех», и ненависть… Тобиаса. А потом до него наконец-то
дошло, ЧТО сказал Ханс — тот после Второй мировой уехал в
Аргентину. А кто бежал за океан в то время?
— Ты был на стороне Гриндевальда?