– Если им нечем отбивать налёты, –
облизнулась предводительница. – То где тогда наши атмосферные силы?
Почему мы потеряли всё, хотя на несколько порядков превосходили их
по огневой мощи? Иногда мне кажется, что мы с тобой меняемся
ролями. Порой ты наставляешь меня, по-прежнему считая наивной, но
иногда и сам допускаешь оплошные промахи. Стареешь,
Максимилиан…
Женщина ничуть не изменила ни своего
шага, ни его направления, продолжая ходить кругами по залу.
Собеседник остался стоять смирно, как
и был вышколен.
– Сила и слабость тау`ри очевидна, –
констатировала Аврора. – Это видно невооружённым взглядом. Любую
силовую агрессию они способны отразить, что случалось неоднократно.
В бою этим воинам нет равных. Но, что до сих пор приносит плоды –
это тайные интервенции. Вот с собственной безопасностью у них
огромнейшие проблемы, что и даёт нам преимущество. Войско тау`ри
одно под гребёнку. Раз их не получилось взять силой, то возьмём
тайно. Переход одного из старых флагманов Анубиса тоннельным
двигателем остаётся в силе. Но на этот раз вместо мародёрства на
чужих инопланетных кораблях и силовых атаках сосредоточимся на
тихих способах решения проблемы.
– При всём уважении, Аврора, –
нахмурился Максимилиан. – Их там несколько сотен. Какими бы ни были
дыры в их безопасности, «тихим способом» не взять столько
бойцов.
– А столько и не надо.
Предводительница обошла своего
первого воина и прильнула к нему столь плотно, сколько позволяло её
почти отсутствующее облачение и боевая форма собеседника.
– Скажи мне, старый генерал…, – томно
протянула она, смотря мужчине в глаза снизу вверх. – Какова главная
слабость любого воина?
– Сон от усталости, – твёрдо, как по
учебнику, отозвался он. – Голод от недоедания. Жажда от отсутствия
питья. Неуёмное желание от недостатка женщин.
– Вот именно, – облизнулась Аврора. –
Женщины! Товар, который всегда, на всех планетах, ценится столь
высоко, что за ним выстраивается очередь… А женщин, как раз, там и
не хватает… Как думаешь, что будет, если их, внезапно, станет ещё
меньше?
– Предлагаешь умертвить их женщин? –
переспросил Максимилиан.
– Зачем же? – деланно удивилась
предводительница. – Смерть – акция устрашения. Можно, конечно,
потом им и их головы выслать, или посылать части тел ещё живых… Но
это лишь разозлить их воинов пуще и лишит их же здравого смысла.
Они войдут в раж и ярость, бросятся мстить, не считаясь с потерями.
Нет, дорогой мой Максимилиан, это слишком скучно… а вот взять
женщин живыми, чтоб через них диктовать свои условия… Это, на мой
взгляд, намного, НАМНОГО интереснее. Ты не находишь?