— Да, понимаю я это. А сами тем
временем мы находимся в Четвёртом Измерении. Это Время.
— Ну, почти точно, Саша! А говоришь,
что Лирик. Ты прекрасно ориентируешься. А теперь перейдём к
остальным измерениям. Здесь тоже всё просто, но не все сразу
понимают.
Олег скинул одним движением все
бутылки со стола, словно подвёл черту:
— Но об этом мы поговорим завтра! — и
рухнул прямо на освобождённое от тары пространство.
9. Число людей, потребное для
пополнения армии и флота, определяется ежегодно законодательным
порядком по представлению военного министра и объявляется
Высочайшим указом Правительствующему Сенату.
(Устав о воинской повинности от 1
января 1874 года. ГлаваI. Положения общие)
Двадцать Шестое Мая по старому стилю (Седьмое Июня) Тысяча
Восемьсот Шестьдесят Седьмой год по Скалигеру. Парадный Зал
Елисеевского Дворца..
Наутро Императорскую семью и свиту
ждал сюрприз. Во время завтрака Императора, его сыновей, то есть
нас с Николаем, и приближённых, всё из тех же ночных господ, в зал
ворвался ураган в образе милой девушки.
Я не сразу и понял, кто это, и даже
сперва перепутал, решив, что это была княжна из наших ночных
приключений. Каюсь, я не особо запомнил Долгорукову. По комплекции
ворвавшееся чудо ненамного отличалась от Екатерины, обе были
хрупкими созданиями, черноволосы и с миловидными мордашками.
Разница была разве что в нарядах. Ночная барышня была в домашней
ночной рубашке, эта же выглядела как королева. Неожиданно
появившаяся гостья была в удивительном и изысканном платье,
примерить которое не отказалась бы ни одна модница ни того века, ни
нашего. Но по мне хоть крестьянку так приодень и причеши,
предстанет не менее восхитительной и импозантной.
Дама резво прошла по Обеденной Зале
до нашего стола, топнула каблучком и резко заявила:
— Александр! Ой, Ваше Императорское
Величество! — она мило улыбнулась, даже не извинившись за
допущенную дерзость, и с жаром впилась в глаза Александра
Второго.
Только тут Император опомнился,
подскочил как истинный джентльмен, что правда шло вразрез с его
статусом, и пододвинул гостье стул.
Она поблагодарила, присела, расправив
свой наряд, и нахмурила носик. Если честно, я никогда раньше не
задумывался, как, наверное, неудобно девушкам Девятнадцатого Века в
таких нарядах помещаться на стуле, пусть даже и таком грациозном,
как наши.