Не поздоровавшись с Ванькой, села в машину на переднее сиденье. Сидим, молчим, никуда не едем. Первым никто не хочет заговаривать. Я хорошо знала своего не в меру серьезного упертого друга, он меня уже простил, если я сейчас повинюсь, он меня отругает, поэтому лучше корчить обиженную моську.
— Марат запретил прогулки с друзьями? — спрашивает Ванька, постукивая пальцами по рулю. Первым заговорил, значит, не будет ругаться, но все равно лучше еще немного покочевряжиться.
— Запретил, — сижу ровно, смотрю прямо.
— На все лето?
— Угу.
— Значит, будем сидеть вечерами у тебя дома, — заявляет серьезно Ванька, до слез трогает своей преданностью. Может ведь с друзьями тусить: бары, рестораны, природа… Приходится промаргиваться, чтобы не разреветься. Я могу кинуться ему на грудь и намочить футболку. Наверное, скоро месячные пойдут, только этим можно объяснить мое плаксивое настроение.
— В выходные мне разрешено учиться ездить на мотоцикле под присмотром Левы, — не знаю, зачем я об этом сообщаю Ваньке, если решила не ходить.
— Хоть какое-то развлечение, — усмехается друг, тянет к моим волосам руку и наводит на голове беспорядок.
— Прекрати, терпеть не могу, когда ты так делаешь, — пытаюсь пригладить гнездо на голове. — Я еще не решила, пойду или нет.
— Пойдешь, — строго произносит Лютаев. — Это ты сейчас такая смирная, потому что свежо воспоминание и ссадины, — косится на разбитые ноги. — А через месяц-другой тебя опять потянет на приключения.
— А при чем тут Бессонов и езда на мотоцикле?
— В августе, скорее всего, мы семьями полетим вместе отдыхать, — вместо ответа на мой вопрос. Возможно, у него просто нет ответа, а своими словами Лютаев решил меня подбодрить. — А пока я буду возить тебя отбывать наказание, а вечерами забирать, — притворно вздыхая. Я прикусываю язык, чтобы не спросить о Бессонове. Почему он передумал меня забирать? — В том, что ты натворила, есть и моя вина, — произносит Лютаев. А я пытаюсь разобраться в своих чувствах. Сама ведь хотела, чтобы он от меня отстал, тогда откуда взялось чувство разочарования?
21. Глава 20
Камилла
Я боялась признаться себе, что меня расстраивало отсутствие Бессонова. Совсем немного расстраивало. Каждый раз, выходя из клиники, я ждала, что увижу его машину на стоянке, но там всегда находился Ванька. Не скажу, что я была против присутствия друга… просто… я стала ловить себя на мысли, что мне не хватает тех волнительных эмоций, которые вызывал Лева.