Вяло плетусь в кухню.
Буквально падаю на табурет, сбрасывая стертые туфли. Их теперь только выбросить.
Ноги стерты в кровь.
– Агата. Тебе аптечку надо. У нас есть перекись и бинты. Я принесу сейчас.
– Потом – слабо машу рукой.
Все. Я выдохлась. Окончательно.
– Правда, чаю очень хочется. Горячего.
Лешка молча ставит чайник. Наливает полную кружку кипятка. Ложек пять сахара . Как раз то, что мне нужно.
– Миллион-то где? Ну, тот. Который где-то завис. Мы его хоть вернуть сможем?
– Неа.
– Он не завис. Он на счет какой-то левый улетел. Вряд ли нам его отдадут. Даже если очень попросим.
– А в Вадиме вы, вообще, уверены?
Не отдадут, конечно. Последняя надежда, что мы вернем деньги, и тот бандит отстанет, летит в пропасть.
– Может, он его специально туда и перевел? Если это его счета?
– Учится он с нами. Сама видела, талант какой. Он не первый раз уже взломы такие делал.
– И где он?
Чувствую, нужно брать за шкирку того Вадима. И поспрашивать обо всем. Хорошенько. Ради такого дела я даже Серго попросить готова. Хоть пришлось бы и признаться. Он после барона дела примет. Отцу бы не сказала, но ему… Ему можно.
– Пропал Вадим. Со вчерашнего утра его найти не можем. Адрес родителей левым оказался. Никто там не живет, дом заброшенный стоит.
– Ну замечательно.
Вздыхаю.
– Нас развели, как котят.
Радик с Лешкой одновременно вздыхают, опуская головы еще ниже.
А я… Я просто подпрыгиваю на табурете, а остатки горячего час обжигают живот!
Потому что раздается какой-то взрыв.
И только потом понимаю, что это….
Просто вынесли двери!
Моргнуть не успеваю, как крошечная кухня наполняется людьми в форме.
Они переворачиваюсь стол. Посуду. Отсовывают меня к стенке вместе с табуретом и просто молниеносно швыряют Радика и Лешку на пол. Лицом вниз.
– Радик и Алексей Кирсановы?
Грохочет жуткий голос .
– да.
– Да.
Отвечают они одновременно.
Лешка при этом сплевывает кровь.
– Вы задержаны по подозрению в киберворовстве.
Их уводят. Буквально выволакивают из квартиры.
Радик пытается вырваться, но получает мощный удар в живот, от которого складывается вдвое.
– Агата! Придумай что-то! Мама же…
Слышу крик Лешки, и в нем столько отчаяния…
– Агата Хармановна?
– Д-да.
Я так и сижу на этом табурете. Там же, куда меня и отодвинули.
Один из группы поворачивается ко мне.
Меня что? Сейчас тоже? Вот так?