Поверженный соперник выставил руки в сторону скакуна Гайера и вскрикнул:
– Пощады!
Как конь привстал на дыбы и опустил копыто на шлем. Жеребец не просто приземлился на противника. Он осознано вбивал лицо мародера в землю по воле своего наездника.
Проигравший сначала издал оглушающий вопль. А потом его тело как тряпичная кукла подскакивало под натиском ударов.
В висках у Флориана пульсировало.
Полюбила-а-а
Парня МАЛАДООВА-А-А
Шлем был раздавлен. По песчаной почве растекалась лужа крови.
Арфы холодно смотрели на происходящее.
Флориан спешился. Подошел к шлему и присел на одно колено. Драгоценный камень остался цел и светился фиолетовым. Миссарец без труда вынул аметист из смятой, разорванной стали.
К нему приблизились Гинерва и Мак Нерли.
– Мародерство – это миссарская национальная традиция? – спросила принцесса.
– В данном случае это вовсе не мародерство, – Флориан еще не отошел от боя и с трудом выговаривал слова.
О«Кили холодно смотрела на него:
– Иногда мне трудно понять этот край.
– Прошу прощения, Ваше Величество, но разве в ваших землях этого не встретить?
– Нет, – отрезала она.
– А много ли вы ездили по арфским провинциям? Хотя бы по предместьям королевского дворца? Люди везде одинаковы, Гинерва. И жажда наживы – одно из неотъемлемых свойств рода человеческого. Когда-нибудь вы это поймете. Я же этому воспрепятствовал. Вот только что. И прошу во мне не сомневаться, – речь Гайера прозвучала как вызов.
Гинерва фыркнула и повернула коня. А Мак Нерли задержался взгляд на уставшем воине. В глазах в арфа было что-то вроде солидарности.
– Вы хотите тоже вставить слово, господин рыцарь? – Флориан в этот момент сдернул лисий хвост с пояса мертвеца.
– Понимание, – сухо ответил арф, оставляя ратника.
В руке у Флориана остался рыжий с белым кончиком мех.
– Я сейчас. Мне нужно провести обряд, – бросил он спутникам.
Миссарец немного отошел от поля брани. Кинжалом он вырыл небольшую ямку и положил в нее хвост. Присыпал землей. Потом вонзил меч в землю. Обхватив гарду, приложился головой. В этом положении он читал молитву:
– Не гневись, Природа, на детей своих. Ведь одних Ты делаешь понимающими, других – нет. Ребенок дикого леса отомщен. И я молю: не оставляй нас без твоего тепла и жизни ни теперь, ни после. Не возьму я лишнего от Тебя. Только для продолжения жизни…