– Но-но, у меня не шутят! – хмуро изрек бургомистр.
– Яволь! – ответила она, и с того дня Лихан не видел ее улыбки – Кристина замкнулась. У девицы оказался твердый характер! А ведь она нравилась ему – стройная, крепко сбитая, ловкая, с легкой поступью, словно истинная горянка. Сгрести б тебя, девонька, да нельзя – немка… А, чтоб тебя!
– Кристя! – чуть не умолял. – Хватит тебе молодые глаза бумагами мозолить! Давай поглядим лучше, какая сила прет! Глаза радуются… Ишь, добры молодцы с перышками на шапках!
– С перышками? – как-то заинтересовалась Кристина Бергер. – Это не военный знак?
– Это отличие альпийских стрелков из дивизии «Эдельвейс».
– Странное название…
– Почему? Говорят, что в Альпах такой цветок среди белых снегов растет. Теперь «Эдельвейсы» будут собирать букетики на нашей Горе счастья…
– Очень романтичная и чисто военная операция, – с иронией заметила Кристина.
Такой разговор у них возникал не впервые, и каждый раз Даурову не везло. Да и вообще полоса невезения началась с того дня, когда его доставил в этот курортный городок сам «верховный управитель Северного Кавказа» адыгейский князь, генерал белогвардейской «дикой дивизии» у Корнилова, Деникина и Врангеля, родовитый разбойник Султан Гирейклыч. Они прибыли с большим отрядом вышколенных немцами «горцев» из карательного батальона «Бергманн» с бывшим белым генералом Шкуро под его личным черным знаменем, на котором была изображена оскаленная волчья пасть, прибыли с политическим руководителем «национального движения» – обер-лейтенантом Теодором Оберлендером, который, развалясь, сидел в блестящем «хорьхе» вместе с кинооператором, специально прикомандированным из Берлина.
Прыткие «бергманны» быстро согнали на площадь жиденькую толпу, вытолкали вперед испуганных старика и старушку в платочке, вложили в их трясущиеся руки хлеб-соль на рушнике, напомнив на всякий случай о плетках. Застрекотал киноаппарат. Султан Гирейклыч поднялся на стременах и гаркнул:
– Люди! К вам пришла свобода! Вот вам бургомистр из местных – бывший большевистский узник, а ныне глава самоуправления господин Лихан Дауров! Его отец-осетин верой и правдой служил белому царю! Свободно живите, люди, под мудрым руководством фюрера. Слава Гитлеру-освободителю!
Султан Гирейклыч полез целоваться с дедом и бабкой, а заодно и принять уже окаменевшую буханку. А слово взял белогвардеец Шкуро.