Но Алекса застыла в восторге и в течение нескольких секунд, не меняясь в лице, пристально смотрела ему в глаза.
– Ну что? Что такое? Алекс, ты меня пугаешь.
– Твои уши, – наконец выдавила она из себя.
– Что мои уши? – И Элайджи мгновенно потянулся рукой к уху.
– Они большие, они острые, они… эльфийские! – чуть ли не со слезами от волнения продолжала описывать их Алекса.
Да, уши действительно выросли и приняли заостренную форму. Элайджи ощупал второе ухо и убедился, что и оно стало самым что ни на есть «эльфийским».
– У тебя получилось! – обрадовался он. – Я теперь эльф?
– Может, у меня что-то и получилось, но не думаю, что ты стал настоящим эльфом. Ведь крыльев-то у тебя нет. Скорее всего, я превратила тебя в синалия.
– В кого, в кого? Кто такой синалий?
– Синалиями мы называем полуэльфов. Это название произошло от «sine alas» – поведала ему Алекса.
– Sine alas? – удивленно приподнял брови Элайджи. – Без крыльев?
– Да, ты прав. В переводе это значит «без крыльев». Синалиев очень мало в мире, они – полукровные эльфы. Например, синалий может родиться от союза эльфа и духа. Но чаще синалиями становятся благодаря магии, когда кто-то пытается превратить себя в эльфа.
– Значит я какой-то синалий, и ты так просто об этом говоришь.
– Ну, что-то вроде того, – пыталась оправдаться Алекса. – Но пойми, превратить человека в эльфа под силу самым мудрым колдунам, знающим в совершенстве древнюю эльфийскую магию. Да и овладеть ей может не каждый, а только тот, у кого это от рождения. Я понимаю, это все очень сложно и, возможно, синалиев не очень приветствуют в Эльфидэе, но теперь мы сможем хоть как-то выдать тебя за эльфа.
– Что-то вы не очень дружелюбный народ, – заметил Элайджи.
– Главное не воинственный, а наше недружелюбие выражается в том, что вот уже больше десятка лет у нас нет короля и старейшины, деля власть между собой, перессорились со всеми волшебными существами.
– А что случилось с вашим королем? – поинтересовался Элайджи.
– Это долгая история, – попыталась уйти от ответа эльфия. – Лучше давай придумаем, что нам делать дальше.
Пока Алекса думала, Элайджи подбежал к небольшому озерцу, чтобы получше разглядеть в отражении свои новые ушки.
– А куда подевалась моя царапина? – удивился он, проводя рукой по чистой, ровной и румяной щеке.
Его лицо никогда еще так не сияло, кожа никогда еще не была такой светлой, а волосы – такими шелковыми и золотистыми.