– Верно, но надеюсь, его позиция не будет сильно отличаться от отцовской.
Софья вздохнула и, кажется, поднялась со своего места.
– Вот-вот. Будем надеяться. Работай, только не зарабатывайся. А я пойду.
Она подошла к двери, но вдруг остановилась и снова заговорила:
– Я предупредила девочек, чтобы они все приготовили в конференц-зале. Мы не ударим лицом в грязь. Главное, чтобы был готов перевод документов на французский… О нет, он же у Элины! Я его так и на забрала! Надеюсь, она еще не ушла…
Дома я оказалась только в половине двенадцатого. Пока мы с Софьей просмотрели все документы и переводы, вечер сменился ночью. Нет, она не переживала и не страдала неуверенностью, просто не хотела лишний раз давать повод Борису Натановичу понервничать. Они никогда не подводили друг друга – более прочного тандема я не знала.
Не успела я закрыть дверь, как сразу же зазвонил телефон. Ну конечно, это был Женька.
– Ты решила брать пример с японцев?
Мне захотелось рассмеяться, хотя я валилась с ног от усталости.
– Ты о чем, Жень?
– Работать до ночи, а может, и поставить кроватку в офисе, чтобы уж точно – без отрыва от производства.
– Ладно, я тебя поняла. Так и сделаю.
– А если серьезно?
– А если серьезно, Жень, у нас французы завтра приедут.
– Ну и что?
– А то, что это очень важная встреча, от которой, возможно, зависит наша судьба.
– Наша – это наша с тобой или фирмы?
– Когда-нибудь побью тебя за твои шуточки!.. Я же говорила тебе про сделку. Мы проверяли все документы, переводы, все ли организовано к их прибытию… В общем, много всего. И я очень устала. А завтра надо еще быть в половине восьмого.
– Просто не труд, а рабство какое-то.
– Да кто бы говорил! Ты-то уже, наверно, кроватку в офисе поставил?
Смех в трубке – теплый, успокаивающий.
– Элин, сколько мы уже нормально не виделись, а? Я скоро забуду, как ты выглядишь. И кто-то еще постоянно говорит, что старых друзей нельзя забывать…
– Ничего, скоро все закончится. Я надеюсь, что после подписания контракта больше не будет такого ажиотажа.
– Уверена? Вот возьмут вас французы в оборот по полной программе – и станет еще хуже.
– Жень, я оптимист. Ты вроде тоже.
– А что мне еще остается? Ладно, ложись спать, а труба позовет завтра. Очень хочу крепко тебя обнять, но понимаю, что моим мечтам не суждено сбыться.