– As thee think, there is she this beautiful bolshevik too?35
Николай недоуменно пожал плечами.
– Sie haben keinen Fehler, Eure Majestät! Darf ich Ihren Sohn doch ansehen?36 – сказала Новосильцева.
Александра удивилась. Потом неожиданно улыбнулась и энергично закивала:
– Oh, ja, liebes Mädchen… na ja – entschuldigen Sie mich!.. Liebe Dame doch! Bitte, wenn Sie dies wünschen! Ich habe nichts dagegen37. Да-да! Вам со мной пройти сейчас мочно к моему ребенку.
Алексей был в постели. Матрац на его кровати был с угла завернут, на оголенных кроватных пружинах рядом с мальчиком сидел доктор Боткин. Он поил Алексея с ложки мутно-коричневой микстурой.
Яковлев, ожидая, пока закончился прием лекарства, рассматривал подростка.
Желтая, с синевой натянутая кожа на лице. В огромных темно—синих глазах, окруженных черными тенями, лихорадочно—стеклянный блеск. Лицо мальчика казалось прозрачным как церковный воск, казалось, сквозь кожу просматривались даже мелкие кровеносные сосуды.
– Что за шум? – неожиданно звонким и уверенным голосом спросил Алексей. – Нет-нет, ничего не отвечайте! Не говорите! Я отгадаю сам.
Он на несколько секунд задумался.
– Так: некто решил похитить бывшего цесаревича и на аэроплане отвезти его по воздуху в Зимний дворец! – он приподнялся на локте, потом с усилием сел, прислонившись спиной к гобелену на стене. – Так вот, передайте поручику Мировичу38: цесаревич не хочет освобождаться. Пусть Мирович оставит здесь аэроплан, а сам уезжает.
Яковлев отметил, что у мальчика явно повышенная температура – на это указывал не только стеклянный блеск его глаз, но и его болезненно-эйфорическая речь.
– Алексей, что за глупые шутки! Следи за языком, – рассердился Николай. – Кстати, с гостями принято здороваться!
– Так ваша фамилия не Мирович? – продолжал допытываться Алексей, не обращая внимания на отца. – И аэроплана у вас нет?
– На этот раз я без аэроплана, ваше высочество. Здравствуйте, Алексей Николаевич! – произнес в тон ему Яковлев. – Но если мы с вами действительно поедем, то я бы отвез вас не в Зимний дворец, а, скорее, в Кремль.
– Вот оно как! – воскликнул мальчик. – Ну что? Что я вам всем говорил? – обратился он к родителям. – Говорил я вам, что нас отсюда увезут! А вы мне не верили… А я знал! Ждал! Когда едем? Я готов! Едем – куда угодно, хоть в Кремль, хоть в «Лефортово»