! Только подальше отсюда… Я же говорил, папа, – повторил он, обернувшись к отцу, – что нас отсюда увезут. Рано или поздно.
– Конечно! – осторожно заметил Николай, явно не разделявший оптимизма сына. – Куда-нибудь да увезут, – да… Или, может быть, ты знаешь определенно, куда?
– Догадываюсь! Даже знаю наверняка! – ответил Алексей.
– Тогда помолчи, если в тебе осталась хоть капелька воспитания! – приказал отец.
– Alexis, но нельзя же так себя вести, когда к тепе пришли гости, – добавила Александра.
– А что? А что я такого сказал? – удивился мальчик. – Что же, и пошутить нельзя?
– Шутить – можно, но только в том случае, если в твоей шутке достаточно ума. А если не хватает, то это уже не шутка, а нечто иное, – неодобрительно сказал отец.
Доктор Боткин все еще держал на весу ложку с микстурой.
– Алексей Николаевич! – напомнил он. – Мы не закончили. Я не могу так долго держать декохт.
Мальчик чуть скривился, закрыл глаза, но, видимо, передумал, открыл их и, демонстрируя выдержку, спокойно проглотил лекарство.
– Совсем не горько! – сообщил он. – Очень даже хорошо. Могу еще!
– Извольте! – Боткин поднес ему еще ложку.
Отказываться было поздно. Мальчик проглотил и эту порцию и сразу повернулся к комиссару Яковлеву. «Да, дружок, я все вижу, – подумал комиссар. – Тебе хочется быть сильным и волевым. И, прежде всего для самого себя, а не для того, чтобы тобой восхищались другие. Ты хочешь победить свой недуг, свою несчастливую судьбу, которая отказала тебе в том, чем наделила большинство других детей в мире, даже самых бедных…»
– Итак, ваше высочество… – вслух сказал Яковлев.
– Погодите! – перебил его Алексей. – Я хочу сказать все сам. И о вас, и о том, зачем вы приехали.
– Попробуйте, – улыбнулся Яковлев.
– Вы из Москвы.
Яковлев кивнул.
– Это очевидно, ваше высочество.
– Высокий военный или государственный чин, – продолжил Алексей. – Очень высокий. Не ниже комиссара.
– Совершенно верно, ваше высочество. И тут правильно.
– Приехали по важному государственному делу.
– Безусловно.
– В России снова будет царь! Верно? Он теперь будет жить в Москве?
Яковлев удивленно смотрел на мальчика.
– Отчего же вы так решили? – наконец спросил он.
Алексей смутился, слегка покраснел, на лбу его выступили бисеринки пота. Он тихо и многозначительно проговорил:
– По вашему обращению ко мне. Ведь все титулы отменены уже давно, больше года.