— Direct et brutal. Как всегда действует прямо и грубо.
Глупо. Грубость оставляет следы, madame. — Он поставил
портфель на стол и щелкнул замками. Внутри, вопреки ожиданиям,
оказались совсем не пергаменты, а странные, тонкие кристаллические
пластины, в комплекте с которыми шёл прибор, напоминающий
астролябию, усыпанную руническими символами. — Вы предоставили
доступ к выпискам со счетов? И к тем… источникам, которые он так
щедро финансировал?
Августа молча указала на стопку документов от Гринготтс, что
вызвало довольный хмык со стороны нашего гостя. Ренар не стал
листать эти документы, вместо этого он просто взял кристаллические
пластины и провел ими над разложенными документами. Сразу после
этого пластины засветились изнутри, проецируя в воздух сложные,
трехмерные сети из светящихся линий, в которых я практически
моментально опознал графическое отображение финансовых потоков.
— Magnifique… — прошептал он, не без доли мрачного
восхищения. — Офшоры Ньюта. Подставные фирмы. «Аурум Инк.»…
Классика. Но посмотрите, madame… — Он коснулся одной из
линий, от чего та вспыхнула кроваво-красным цветом. — Здесь… Здесь
не просто воровство. Здесь самое настоящее отмывание, и судя по
всему — не только ваших денег.
В следующий миг его пальцы задвигались с фантастической
скоростью, управляя появившейся проекцией. Связи сети множились,
переплетались, и уходили далеко за пределы Мунго и даже Британии.
Постоянно появлялись новые имена, названия компаний, номера счетов
в Швейцарском Магическом банке, и даже… в банке Дурмстранга.
— Ваш Уизерби, madame, не просто вор. Он является
ключевым звеном в целой сети отмывания средств для очень темных
дел, — заключил Ренар. Его голос растерял всю бархатистость, и стал
стальным, с нотками лёгкой брезгливости. — Часть ваших денег… она
пошла на закупку запрещенных артефактов, сырья для темных зелий, и
даже… — он остановился, посмотрев на Августу, но всё-таки закончил:
— …на финансирование групп, известных своей ненавистью к
маглорожденным. Групп, которые могут дестабилизировать всё
магическое общество. Ваш Гектор — не просто жадный чиновник. Он
спонсор хаоса.
От этого заключения я почувствовал, как по спине пробежал
предательский холодок. Гектор оказался существенно опаснее, чем мы
думали. Тишина в кабинете стала гробовой, и даже Августа стояла
неподвижно. Со стороны вообще казалось, что она превратилась в
статую из льда, и только белые костяшки пальцев, сжимавших трость,
выдавали адскую ярость, клокотавшую внутри женщины.