***
Мимо проносились луга с молодой зеленой порослью и мокрые стога
собранного сена. Ясмала никогда не любила ездить верхом. Лошади
боялись ее, она это чувствовала. Поэтому когда Малбор скрылся за
пеленой дождя, девушка запаниковала. Лиотари вдруг поняла, что
больше не управляет разгоряченным скакуном. Молодым мерином двигали
два страха: первый – перед ревущей стихией, а второй – перед
наездницей. Жеребец пытался ускакать от обоих, но не мог.
Будь под ней кобыла, доставшаяся Малбору, все могло сложиться
иначе. Та была явно старше и спокойнее, но времени разбираться у
них не было. Они вскочили на тех, что оказались ближе и пустились в
галоп, не обменявшись ни словом.
Девушка промокла до нитки. Да на ней и одежды толком не было!
Только невысокие ботфорты, сделанные давным-давно под заказ, да
дорожная хламида.
Седло перестало поскрипывать под ее весом, вместо этого начав
издавать хлюпающие звуки всякий раз, когда конь отталкивался
мощными задними ногами, и она сгибала колени. Когда массивная туша
мерина в очередной раз толкнулась вверх, одеревеневшие от ужаса
ноги не согнулись. Лиотари полетела с коня, в последний момент
попытавшись группироваться, но страх сковал движение, сделал ее
медленной и слабой.
Влажная шерсть проскользила по мокрой траве. Ясмала подняла
голову, зная, что коня ей уже не вернуть. Тот мчался, подгоняемый
хлещущими каплями и завыванием поднявшегося ветра.
Вот мерин проносится мимо высокого стога. Яркая вспышка. Копна
вспыхивает алым пламенем, а конь с судорогой врезается в землю,
вздымая тяжелые комья черной земли.
Лиотари не в силах подняться. Она с ужасом смотрит на мерина,
только что ритмично бьющегося блестящими боками о ее ботфорты.
– Ясми! – раздался знакомый голос.
Из стены проливного дождя выехал Малбор на черном жеребце.
– Не подходи! Нет! Уезжай! Не смей! – кричит девушка, а затем
добавляет тихо. – Рядом со мной ходит смерть.
Ехать верхом вместе с икати оказалось действительно сложнее.
Даже объезженная кобыла то и дело стремилась показать норов и
сорваться в галоп. Даже с его опытом было бы непросто, но маг
послал слабый импульс магии, заставляя лошадь успокоиться.
Они скакали больше шести часов, прежде чем черная кобыла начала
спотыкаться. Дождь к тому времени уже закончился, путники спешились
и провели фыркающую лошадь под уздцы еще несколько верст, после
чего устроились на одном из собранных погостов.