«Эх, хорошо-то как!» – воскликнула когда-то героиня одного старого фильма. «Эх, хорошо-то как!» – думала я, гоняя чаи с Савелием, грызя каменный пряник, пахнущий мышами, и ощущая приятную расслабленность во всем организме и благодарность к кому-то, кто за все в ответе. Прощай, Майкл Винчестер! Good bye, my love, good bye![1] Ты неплохой парень, даже отличный, но по жизни так не бывает. Хоть ты тресни!
Домой я добралась около одиннадцати. В гастрономе по соседству накупила понемножку всяких копченостей, которые укорачивают жизнь, горячий хлеб и торт «Метро», где слои крема перемежаются с абрикосовым повидлом. Ощущение «эх, хорошо-то как» не только не прошло, но и усилилось. Я красиво разложила снедь в тарелки, отступила от стола и взволнованно замерла. Полюбовавшись, щелкнула кнопкой электрочайника и побежала переодеться. По дороге решила пригласить на ужин Людмилу. Начало двенадцатого – детское время для творческого человека.
В телестудии ее не было. Недовольный женский голос сообщил, что Людмила Константиновна «давно ушли». Ушли?
Я набрала Люськин мобильник, и оператор сообщил мне, что абонент вне пределов досягаемости. Домашний телефон долго не отвечал, а потом предложил оставить сообщение на автоответчике.
– Люсенька! – закричала я, надеясь, что она все-таки дома и, услышав мой голос, снимет трубку, но ее никто так и не снял.
Разочарованная, я уселась за ужин в одиночестве.
Кажется, я сегодня не завтракала. Голод у меня обычно прорезается ближе к ночи. А самый жор – в полночь. Я достала коньяк – подарок Савелия – и рюмку. Коньяк шарахнул по мозгам, жидкий огонь рванул внутрь, я закашлялась и расхохоталась.
– Что человеку нужно? – философствовала я с набитым ртом. – Хлеба и зрелищ. Интернет, книги и TV. Еще Люська, работа, Савелий…
И Майкл Винчестер! Я привыкла к нему, как наркоман к зелью. Он дает мне то, чего у меня никогда не было: блеск, остроту жизни, приключения и любовь! Майкл Винчестер как лекарство от одиночества. Эх, Майкл!
В итоге я наелась, как удав. От коньяка окружающая реальность потеряла настройку, картинка перевернулась, и в голову полезли всякие мысли… вроде того, что жизнь моя – сплошной негатив, сплошные «нет»… Мужчины нет, семьи нет, детей нет, денег тоже нет. Однажды Савелий попытался остаться на ночь, что вызвало у меня сначала изумление, а потом приступ дурацкого хохота.