Конечно, был он человек интеллектуально развитый и мог
отличать зёрна от плевел. Этому способствовала и работа,
обеспечивавшая его самыми разнообразными потоками
информации.Однако вот так, с глазу на глаз,
пообщаться с тем, кто воочию видел фронт, и может рассказать, что
там происходит, он смог впервые.И я, несмотря на то,
что был уставшим, рассказывал ему всё как есть, иногда по несколько
раз пересказывая тот или иной момент, углубляясь в детали то с
одной, то с другой стороны.
За разговорами мы довольно быстро добрались до Вустермарк
и приблизились к стоящему на окраине двухэтажному
четырёхквартирному дому, который можно было назвать коттеджем на
четыре семьи.
— Вы будете жить на втором этаже. Квартира номер два. Если
вас спросят, скажите, что сдал вам ее ефрейтор Ганс Моор. Сам же он
уехал на Восточный фронт. Запомнили?
Вошли в подъезд и под светом тусклой лампы, горящей желтым
светом, по деревянным скрипучим ступеням, поднялись на второй этаж.
Подошли к массивной двери, покрашенной тёмно-коричневой
краской.
Прежде чем войти в квартиру, разведчик внимательно
осмотрел дверь.
«Ага, проверяет заранее оставленные маяки, по которым
можно понять, входил ли кто-то в квартиру без ведома хозяев или
нет», — догадался я.
Через полминуты , удовлетворенно кивнул, открыл замок
ключом, вошёл сам, после чего зажёг свет и пригласил
войти.
Квартира была двухкомнатной, с кухней и совмещённым
санузлом. Никаких излишеств в квартире не было, если не считать
одного напольного торшера. В остальном — обычные шкафы, кровать,
стулья, столы. Пузатая тумбочка в углу, блеклые обои с
цветочками.
Я вошёл в большую комнату и, подойдя к окну, понял, о чем
меня ранее предупреждал разведчик.
С противоположной стороны дома, метрах в двадцати,
располагалась железная дорога. Точнее, первый путь этой самой
дороги. Через десяток метров от первого был второй, потом третий,
четвёртый… Всего я насчитал двенадцать путей. За ними стояли,
приткнувшись друг к другу, длинные ангары и водонапорная башня.
Левее, в километре от нас, над рельсовым полотном горбатился узкий,
но длинный пешеходный железнодорожный мост. Конечно, по желанию
можно было пройти по нему, но я сомневался, что кому-то захочется
подняться по лестнице на такую высоту, если можно преодолеть
железнодорожные пути без лишних физических нагрузок.