И вот этими глазами он принялся меня
рассматривать. Абсолютно без выражения, словно не на человека
глядел, а на вошь. Я разговор первым заводить не планировал — кто
инициатор встречи вообще? Стоял себе с независимым видом, избегая
сталкиваться с тяжелым взглядом. Наконец, дождался реакции.
— Молодой совсем.
«Да с твоих годов тут все молодые!» —
захотелось мне ответить, но в последний момент я сдержался. Не
стоило начинать общение с Лидером семьи, в которую меня
«пригласили» с откровенного хамства. Но небольшая дерзость все же
не повредит!
Да, Антонина говорила, чтобы я
держался с патриархом уважительно, на вопросы отвечал просто и,
самое главное, не ерничал. Но у меня на это были свои взгляды! С
малолетства терпеть не могу, когда возрастом пытаются давить. Типа
он гарантия ума!
— Это проходит с годами, —
произнес я нейтральным тоном. — Уж вы-то, Матвей Андрианович,
должны об этом знать.
Я прямо почувствовал, как девушка,
стоящая за моей спиной напряглась. Втянула в себя воздух и
задержала дыхание. Словно сейчас должен был раздаться раскат грома,
а после ударить молнии, сжигающие наглеца, то есть меня, на месте.
Но этого не случилось. Дед только свел косматые брови, наморщил лоб
и сузил глаза до китайских щелочек.
— Хамишь? — проговорил он.
Я неопределенно пожал плечами. Мол,
ну да, немного, но не со зла — так, под обстоятельства.
— В семье подобное
непозволительно.
Что-то с голосом деда произошло на
этой фразе. Каким-то он стал другим. Вроде и тембр, и громкость
остались прежними, но добавилось что-то еще. Какая-то сила, что ли.
Внутри у меня все сжалось, захотелось извиниться перед пожилым
человеком за неподобающее поведение и недостатки воспитания. Но
одновременно с этим рыкнул с вызовом Охотник:
— Формально я еще не в
семье.
Произнес я это, помню, максимально
спокойным тоном. Смягчая ярость зверя и не желая подставляться под
гнев старикана — фиг его знает, на что была способна эта развалина.
Тут же все супермены, вдруг и дедок лазерами из глаз
пуляет?
Не стал. Или не умел. Только брови
чуть приподнял, кажется, удивленно. Глаза его по-прежнему ничего не
выражали, но я на всякий случай решил сгладить резкость.
— Пока не в семье.
Мол, так-то не против, но нужно
утрясти ряд деталей, обговорить взаимные обязательства, договоры
кровью подписать, ну и так далее. А то несерьезно же: пальцем
поманили, и я должен к ноге припасть? Хренушки, господа новусы! Я
свой собственный мальчик!