- А ты красивая, - заявил он, исподлобья разглядывая меня.
- Это как-то относится к делу?
- Тебе говорили, что эта спальная была комнатой моей матери?
Я промолчала. Какое отношение этот факт имеет к моей истории? Он продолжил.
- Кровать, на которой она умерла, мой приемный отец выбросил, так, что, если ты брезгливая, то не волнуйся.
- Я не брезгливая, - решительно мотнула головой.
Он вздохнул. А я вдруг удивленно замерла. Приемный отец? У графа был приемный отец? Как и у меня? Тогда, кто настоящий его отец? Я присела на кровать, оказавшись напротив него.
- Извините, граф, а кто тогда ваш настоящий отец?
Он моргнул, потом изумленно выпучил глаза, и расхохотался.
- О, Небо! В этом королевстве, оказывается, есть кто-то, кто не знает историю моего рождения. Ева, ты чудо! Откуда ты взялась? Я, кстати, не нашел тебя в списках магических статусов, а у тебя очень редкая магия.
- Я найденыш, а вот вы…
Граф нахмурился, по его лицу пробежала нехорошая, злая усмешка.
- Хочешь знать, кто мой отец? Так вот, знай. Виларион Третий. Король всея Таргандии. А я – его бастард. И потомок королевского рода Маргоров. Незаконнорожденный потомок.
Я, без прикрас, натурально, открыла от удивления рот.
- Да ну-у-у!
- Вот тебе и да ну, - буркнул он, а потом вдруг скривился. Я заметила, как по его ноге пробежала дрожь, лицо графа исказилось гримасой боли, он застонал и вскрикнул.
- Хург! Позови Дорна!
Я выбежала в коридор.
Дорн, как всегда, когда у него не было работы, сидел на кухне, поедая булочки с вареньем и беседуя со старой кухаркой.
- Дорн, там граф! У меня в комнате! Быстрее!
Мы вдвоем понеслись назад ко мне в спальную. Граф по всей видимости, потерял сознание. Его тело скрутило, а изо рта капала пена. Было просто страшно смотреть, как его било от боли, выворачивая судорогой. И, кажется, он умирал, или мне так показалось от страха.
- Икша. Сейчас, - скупо воскликнул дворецкий и вылетел из моей комнаты. Я же еще больше выпучила глаза. Икша – запрещенный яд и одновременно наркотический опиат из Абинеи, вызывающий медленную смерть.
Не знаю, что подействовало на меня больше – скрюченный от боли граф, или факт, что сейчас его будут поить очень плохим лекарством. Я подлетела к креслу, опустилась на колени и схватила графа за колено, интуитивно чувствуя, что боль началась именно отсюда. Мой ментальный взор окунулся в картинку… И я резко отдернула руку, в страхе выпучив глаза. То, что я увидела, было щупальцем того, что висело в его астро-эрго.