— Теперь ты их еще и пугаешь, — заметила Оксана, все также, словно между делом стараясь меня побольнее уколоть. — Все в порядке, милая, я уже иду. Чем ты хочешь перекусить?
Я закрыл лицо ладонями, в очередной раз спрашивая себя, как докатился до такого. Неужели моя жена действительно думала, что я работал не для того, чтобы обеспечить ей комфортную жизнь? Что я не планирую хорошее будущее нашим детям? Я вышел из спальни и заглянул на кухню, стараясь изобразить какое-то подобие улыбки:
— Папе нужно закончить кое-какие дела в офисе, так что увидимся вечером!
— Не уходи, папочка, пожалуйста, — Оливия бросилась ко мне, забыв о клубничном йогурте на столе. Хотя бы мое присутствие в доме еще хоть кого-то радовало. Я поцеловал сначала ее, потом Льва:
— Люблю вас, ребята, но мне нужно немного поработать.
Я бросил взгляд на Оксану, желая сказать, что тоже люблю ее, но боль и обида, усилившиеся после нашего разговора, мешали сделать это. Я вышел из дома, сел в машину и поехал обратно в офис — единственное место, где сейчас чувствовал нужным и уважаемым.
7. Глава 6. Оксана
Раньше я в равной степени винила себя и Глеба в проблемах нашего брака, но в последние две недели ситуация изменилась. Напряжение между нами возросло, а с тех пор, как я заметила уплотнение в груди, я уже не могла сдержать свой гнев и страх. Я набрасывалась на Глеба в наших разговорах и своих мыслях. Меня раздражало все — начиная от его попытки купить любовь Льва с помощью рыбки до абсолютного нежелания хотя бы попытаться предотвратить потенциальный развод. Он ничего не сделал, даже когда узнал, что я уже ходила к адвокату.
На следующий же день после того, как я обнаружила в груди уплотнение, я смогла попасть к врачу. И хотя он сказал, что опухоль вполне может быть доброкачественной, я видела беспокойство на его лице. Мне предстояло пройти сканирование и биопсию, после которых я ожидала услышать худшее, и моим опасениям суждено было сбыться.
Когда я снова пришла к врачу уже за результатами анализов, он спросил меня, стоит ли ждать мужа. Я сразу поняла, что новости плохие — для хороших новостей поддержка не требовалась. Слова врача я помню плохо, единственное, что колоколом звучало в голове — "третья стадия". Дальше все размывалось. Химиотерапия для уменьшения опухоли... Операция... Облучение... К моменту, когда я приехала домой, единственное, о чем я могла думать, это о разговоре с детьми — их нужно было подготовить к дальнейшей жизни без меня. Я лично знала, какой тяжелой могла быть потеря матери после болезни. И хотя мой врач надеялся на успешное лечение, стопроцентных гарантий моего выздоровления он дать не мог.