– Спасибо, дочь. Я тебя очень жду.
2. Глава 2
Пристегиваю ремень безопасности и смотрю в иллюминатор. Волнуюсь. Вовсе не потому, что самолет, двигаясь по взлетной волосе, стремительно набирает скорость. А от предвкушения встречи с родиной.
За минувшие пять с половиной лет я ни разу не была в России. Не потому, что совсем не тянуло… Скорее так: особой нужды не было. Мама с Анваром Эльдаровичем регулярно путешествовали по Европе, и я часто присоединялась к ним. Со школьной подругой Васей Солнцевой мы пару раз организовывали совместный отпуск. Сначала ездили на Ибицу, потом на Майорку. Бабуля сама дважды навещала меня в Цюрихе. В общем, с близкими людьми мой контакт не прерывался, поэтому прилетать в Россию мне было вроде как без надобности.
Но сейчас совсем другое дело. Анвар Эльдарович серьезно болен. Кто знает, может, это мой последний шанс увидеть его живым? Думать о его тяжелом недуге страшно и больно, но я уже не в том возрасте, чтобы прятать голову в песок. Как бы мне ни хотелось верить в чудо, умом я понимаю, что рак на последней стадии – это смертельный приговор.
Весь полет проходит в размышлениях о прошлой жизни, в которую мне в скором времени предстоит окунуться. Книга, лежащая у меня на коленях, так и остается нераскрытой до самого момента посадки. Подозреваю, взяться за нее у меня теперь получиться только на обратном пути.
Поправив на плече дамскую сумку, я прощаюсь с вежливо улыбающейся стюардессой и покидаю самолет. Благо, без очередей и давки: немногочисленных пассажиров бизнес-класса выпускают в первую очередь.
Паспортный контроль, получение багажа – и вот я уже озираюсь по сторонам в поисках Бориса, который, по заверениям мамы, должен меня встретить. Раньше Борис был моим личным водителем, и мы неплохо ладили. Будет здорово увидеть его вновь. Я даже гостинец для него приготовила: швейцарский шоколад и марципановые пряники.
Кручу головой туда-сюда, но знакомого лица нигде не наблюдаю. Надеюсь, Борис про меня не забыл? Мне, конечно, несложно доехать до дома на такси, но раз мама с ним договорилась, полагаю, надо ждать.
Спустя десять минут и пару кругов по залу аэропорта я звоню родительнице, чтобы прояснить ситуацию, но она не берет трубку. Пробую отыскать в списке контактов номер самого Бориса, когда внезапно совсем рядом раздается до боли знакомый голос.