– Ещё бы! Столько махать поварёшкой!
– Да нет, Анчутка. Думаю, это от того, что мы хватаем руками все эти фигурки. Знаешь что? Тяпнем-ка мы лекарства.
Мы тяпнули лекарства, а людям сказали, чтобы они сами кидали солнца в наши большие мешки.
Я знаю, у вас уже возник вопрос: зачем и по какой причине мы возили светильники с собой по дорогам, отчего держали их при себе, не оставили в Аксе или другом каком городе? Видите ли, мы с Чудилкой руководствовались книгой древней жительницы пещер, а там ясно сказано: человек из-за шестнадцатого поворота забирал солнца в обмен на лекарство и текст молитвы и, как мы поняли, сам же уничтожал. Что стали бы делать с фигурками те, кому мы отдали бы их на хранение? Ни мне, ни Петрику пока не приходило в голову, как сделать так, чтобы солнца, сложенные где-то в кучу, не причинили вред обитателям городов. Опасные предметы необходимо было уничтожать, а не хранить. Ни воевода Акса, ни кто-либо другой, ни даже мы сами, ни разу не озадачились вопросом, не стоит ли нам избавиться от светильников, переложив заботу об их хранении и охране на кого-то другого. Нам даже в голову не пришло действовать как-то иначе. Мы слепо верили записям женщины, пережившей Мрачные времена. А люди, пострадавшие от ядовитого света, слепо верили нам.
Пока мы сидели у Акса, Петрик получил письмо из столицы Тонки, страны, которую мы пересекли до Акети и Някки, двигаясь на юг. На конверте увидел я личную печать короля этого славного государства и перепугался не на шутку, вспомнив о соответствующих мерах.
– Петрик, что пишут?
– Бабушка умерла.
– Что? И у тебя тоже? Ох, Чудилка!
– А у кого ещё? – всхлипнул мой дружок, запутавшийся в большом количестве трагических рассказов наших пациентов.
– Ну… У королевича, например. У нашего. Ты помнишь, когда мы из Тонки уезжали, на границе…
– Всё, всё, Миче, хватит, не надо.
– Прости.
– Ничего. Возьми, прочитай. Это тётя пишет. Сестра моей мамы.
Чудилка протянул мне послание на именной королевской бумаге. Ничего себе! Вот так запросто его родня общается с сильными мира сего. Тётя просто взяла листок со стола короля и стала писать. И попросила, чтобы правитель большой страны поставил свою печать – чтобы письмо побыстрей дошло, и не затерялось где-нибудь.
Тётя у Петрика странная, однако. Начиналось письмо так: