— Мы не подумали еще об одной возможности, — задумчиво проговорил Мартын. — Мы не скрывали, какие знания ищем. Книги забрали, чтобы не дать найти в них ответы.
— Мальчик, у тебя приступ величия? Книги стояли здесь годами, десятилетиями, — стяжатель встал и оправил рубашку, — их прочли тысячи до тебя, и тысячи прочтут после. Это не запретные знания, не тома из закрытого хранилища. — Мужчина топнул ногой, пол отозвался громким гулом. — «Хроники эпохи истребления» и «Забытая история запада» имеют до сотни копий, разбросанных по пределам. Дневник дурачка Тура я дал вам, потому что там упоминается артефакт ушедших. — Стяжатель пошел к двери. — Он бродил по горам в начале тихой эпохи. Исчезновения стёжек пришлись на другие века, так что, — ворий открыл дверь и взмахнул рукой, — пошли вон из моего логова.
Библиотека находилась на юге, если понятие сторон света вообще применимо к острову, затерявшемуся во времени и пространстве. Мы могли бы назвать направления не западом и востоком, а первой и второй стороной, тьмой и светом, красной и синей окраинами, да как угодно. Но мы были консервативны. Я подумала «мы»? Самой не верится.
Сразу за каменным, врастающим в землю домом стяжателя начинался густой ельник, справа между стволов виднелись высокие земляные насыпи, так похожие на кротовьи норы. Здесь ощущалась близость перехода, она еще не звала, не шептала, а едва заметно дрожала. Но каждый, проходящий мимо, знал, что безвременье рядом. Это как понимать, откуда дует ветер. Просто ощущение, только в этот раз чувствуешь не кожей, а мозгом, какой-то не поддающейся рациональному объяснению частью.
— Он сказал, их читали тысячи. — Мартын расхаживал по газону перед библиотекой, из которой нас так вежливо выпроводили.— Глупая кража.
— Если пропажу не вернуть, нам закроют допуск в библиотеку. Всем закроют, — проговорила явидь, прищурившись.
— Дракону, утратившему вещь, понадобится время, чтобы прийти в себя. Век, другой. Придется искать другие источники информации. Ближайший находился у хозяина в серой цитадели, — согласился молодой целитель.
— Неужели нет никого, кто бы читал эти книги? — При упоминании цитадели, вернее, при мысли о Кирилле, у меня по спине побежали мурашки.
Целитель остановился.
— Я должен поговорить с Лехой. Он читает все, что написано. И помнит тоже, как и все книгочеи. — Парень взъерошил длинные волосы.