– А вы откуда?
– Сейчас мы живем здесь, в Москве, – опять-таки по-английски ответила она.
К тому времени языковые игры такого рода стали для меня привычными. Русские девушки вечно уверяют, что им хочется попрактиковаться в английском. Но иногда им хочется также уверить тебя, что ты тут главный, – страна эта принадлежит, разумеется, им, однако с твоим языком тебе в ней ничто не грозит.
Последовала еще одна заполненная улыбками пауза.
– Так спасибо, – произнесла подруга.
Никто из нас не стронулся с места. Маша, помолчав немного, спросила:
– Вы куда идете?
– Домой, – ответил я, – а вы?
– Мы просто гуляем.
– Так погуляем вместе, – предложил я.
И мы пошли гулять.
Была середина сентября. «Бабушкино лето», так зовут это время года русские, – горьковато-сладкий наплыв бархатистого тепла, наступавший некогда после того, как крестьянки завершали сбор урожая, – в теперешней же Москве то была пора последних выпивок на свежем воздухе – на площадях и Бульварном кольце (прелестном древнем пути, огибавшем Кремль и обратившемся ныне в череду пересекаемых улицами бульваров с лужайками, скамьями и статуями знаменитых писателей и забытых революционеров). Самое лучшее время для посещения Москвы – не уверен, впрочем, что мы с тобой когда-нибудь попадем в нее. На лотках у станций метро были разложены предвестницы близкой зимы, китайские перчатки на рыбьем меху, однако длинная очередь туристов так и тянулась по Красной площади к ее паноптикуму гробнице Ленина, а в теплые послеполуденные часы половина женщин столицы так и расхаживали в довольно легких одежках на голое тело.
Из подземного перехода мы вышли у магазина «Армения». Пересекли зажатую с двух сторон оградами проезжую часть Бульварного кольца и оказались перед входом на бульвар. В небе стояло всего одно облачко, да из трубы какого-то завода либо городской электростанции поднимался столб пушистого дыма, едва разлимый в синеве раннего вечера. Прекрасная была картина. Воздух пах дешевым бензином, поджариваемым на углях мясом и похотью.
Старшая из девушек спросила по-английски:
– Если не секрет, что вы делаете в Москве?
– Я юрист, – по-русски ответил я.
Девушки быстро обменялись несколькими фразами, такими стремительными и негромкими, что я не смог ничего разобрать.
Та, что помоложе, спросила:
– А давно вы в Москве?