Карл не обратил внимания на вопрос. Продолжил гнуть свою линию:
– Какие предки? Откуда деньги? Говори!
Я молчала.
– Драгоценности, – осторожно ответил за меня Дэвид. – Мы продали какие-то драгоценности и выкупили постоялый двор.
Глаза Карла изменились. На миг он обмяк, словно пустой мешок. Отвернулся, сделал пару шагов, тяжело выдохнув.
Я злобно покосилась на Питера. Тот сидел, как ни в чем не бывало. Переведя глаза на Дэвида, я столкнулась с равнодушным взглядом.
Как мне надоели капризы Карла, предательство Дэвида и Питера! Я ведь тоже устала! Во мне не осталось и намека на доброту и нежность:
– Неблагодарный! Я думала, ты будешь рад!
Карл резко развернулся:
– Я?
– Да! Ты! Я это сделала для тебя и твоей матери!
– Тебя никто не просил!
– Что ты сказал?!
– Я имел в виду… Да, я рад, что ты нас спасла! Но, Дамана, какой ценой!
– Дамана? – тихо повторил Дэвид.
– Ух ты, – выдохнул Питер.
– Карл! – продолжила я. – Для меня это золото ничего не значит!
– Не значит?! – закричал Карл. – Врешь! Это твоя память о родителях, почти единственная!
– Каких родителях? – спросил Дэвид.
– Если бы я не продала драгоценности, то и от твоего отца осталась бы только память!
– Нас здесь нет, Дэвид, – со смешком отметил Питер.
– Не говори мне такого, Дамана!
– Я не понимаю тебя, Карл!
– Честное слово! – не выдержал Питер. – Когда вы ссоритесь, даже Зевс начинает нервничать!
Но мы не слышали ни Питера, ни Зевса.
– Лучше бы от моего отца осталась только память! Ты предала своего!..
– Чушь! Мы прожили вместе всего семь лет, но я знаю одно: он гордился бы моим поступком!
– Я так не думаю!
– Да ты хоть о чем-нибудь еще думаешь, кроме своей морали?
– Ты обвиняешь меня в том, что я воспитан?!
– При чем тут это?!
– Хватит! – раздался голос Питера в миг молчания. – Драгоценности не вернешь. Дом спасен. К тому же Эли… или Дамана, я уже не знаю, выкупила и землю, так что налоги для нас теперь не проблема.
– Почему ты ничего мне не сказал? – дерзко спросил Карл у Дэвида.
– Мне запретили. Но молчали и вы. И у вас есть маленький секрет. Верно?
Карл промолчал.
– Тебе тоже велели молчать? – предположил Дэвид.
– Сам знаешь, Карл, – встрял Питер. – Эли невозможно перечить…
Мы с Карлом наконец остыли и поняли: мы проболтались. Беспокойно переглянулись. Он не собирался ничего объяснять без моего согласия. Но мы оба понимали, что молчание сделает только хуже. Неизвестно, что придет в голову Дэвиду и Питеру.