– Кристиночка, ну прости, я случайно, – лепетал Тим, покрывая поцелуями ушибленные конечности. Кирилл, наблюдавший за этой картиной, хихикал. Наверное, было с чего.
Сидящая посередине слабо освещенной улицы на попе я, и стоящий на четвереньках голубоглазый монстр, в пьяном угаре зацеловывавший залитую слезами, чумазую меня же.
– Попу застудишь, ик, – отвесил парень мне замечание.
– Не застужу, – язвительно кинула я, пытаясь безуспешно оттолкнуть Тимоху и встать. Получалось с трудом. Парень наваливался на меня, придавливая к земле и не давая выбраться, целясь с поцелуями мне в губы, – да отстань ты уже, извращуга поганая!
Уперлась ладонями в широкую грудь, пытаясь оттолкнуть мучителя, а вместо этого потеряла равновесие и начала заваливаться на бок. В это мгновение Кирилл подлетел к нашей парочке, за воротник оттащил от меня брата и, подхватив за талию, резко поднял притягивая к себе.
– Ой, – пискнула я, вглядываясь во вдруг вновь ставшими серьезными, глаза друга, неожиданно оказавшиеся в нескольких сантиметрах от меня. Красивый, зараза…
– Идти можешь? – спросил он, не отпуская. Я кивнула, сделав было шаг, но земля выпрыгнула из-под ног и меня опять качнуло, занося в сторону.
– Не можешь, – подвел итог своего же вопроса Кирилл, и в следующее мгновение я оказалась у парня на руках. Быстрым уверенным шагом, словно он и вовсе не пил с нами, Кирилл направился в сторону академии, не оборачиваясь на продолжающего растерянно сидеть на земле брата. Тим смотрел нам вслед с какой-то обидой и разочарованием в глазах, не спеша вставать.
У меня сложилось ощущение, что за минувший год что-то между этой парочкой произошло, и теперь они тихо между собой враждуют. Интересно что, как бы узнать. Пока мы шли до общежития, я задремала на плече у парня, а проснулась уже от возмущенного бормотания сонной Марфы. Открыла глаз: Кирилл зашёл в нашу комнату, сгрузил меня на кровать, игнорируя шипение соседки. Раздевать не стал, спасибо ему, а то бы я сгорела от стыда, но укрыл пледом, провел ладонью по волосам, как-то особенно нежно, и резко развернувшись, ушел, не обращая внимания на уже переходящую на крики кикимору.
Я показывать то, что уже не сплю, не стала. Дождавшись, когда захлопнется дверь, перевернулась лицом к стенке, и предпочла уснуть бурчанию нервной девицы.