Я кивал, словно бы невзначай подходя к грузовику, который подъехал задницей ровнёхонько к той двери, что вела из кухни.
Из кабины выпрыгнули двое: один — водитель, худощавый и сутулый парень с длинными руками. Он тут же открыл двери фургона, закрепил их и вновь бросился к кабине — подъехать ближе. Дверь открылась, я увидел за ней нескольких девчонок и Ниу в том числе. Вскоре их скрыло фургоном.
Второй был охранником. Он тут же достал дубинку из металлического кольца на поясе, и стал, позёвывая, ей вертеть. К нему подошёл один из наших воспитателей, которого я раньше не видел. Тот, с шокером, видать, сегодня был выходной.
— Почему так долго? — услышал я. — Вы опоздали на... На сколько? На четыре часа!
— У нас в карте прописано: с десяти до двух, — зевая, ответил охранник.
— Но сейчас уже половина третьего!
— Часы остановились. Чего вы беспокоитесь? Что эти крысята не поедят вовремя?
Пока охранник и воспитатель препирались, водитель незаметно прошёл вдоль фургона и нырнул в щель между ним и дверью. Вскоре он появился вновь, с цветущей улыбкой на лице.
— Ладно, понял, — сказал охранник, резко прекращая спор. — Больше не повторится, обещаю.
— Смотрите мне, — напутствовал довольный победой воспитатель и, подписав что-то, удалился.
Вскоре грузовик уехал. За пять минут до окончания прогулки ко мне подбежала Ниу.
— И часто он приезжает? — спросил я, кивнув на закрывающиеся ворота.
— Раз в неделю, — сказала Ниу.
— И вы каждую неделю таскаете, там, всякие коробки, контейнеры...
— Ну... да. А что?
— А если я приду сегодня ночью, покажешь ещё раз, сколько там чего наливать, да сыпать?
Ниу просияла, схватила меня за руку:
— Так ты всё-таки пойдёшь к нам?
— Ну конечно, — пожал я плечами. — Так во сколько встречаемся?
Автобус — это один разговор. А грузовик с наглухо закрытым кузовом — совсе-е-ем другой.
10. Глава 10. Ставка на троих
— Ну? — торопила меня Ниу. — Давай!
— Подожди, я должен сосредоточиться.
— Да чего там сосредоточиваться? Ты всё уже сделал, осталось только посмотреть.
— И почему у вас нет прозрачных крышек?
— А-а? — удивилась Ниу.
— Ладно, — вздохнул я. — Открываю.
И снял крышку с кастрюли. В лицо ударило облачко пара. Как только оно развеялось, я увидел безнадёжно разварившееся месиво, на которое даже с голодухи смотреть было тошно.
— Очень хорошо! — похвалила Ниу и деревянной лопаткой поковыряла месиво.