Я попробовала написать то, что сказал Гатри, по-другому. Тётя Сэнди пролистала мой словарь.
– Это означает репа. Или тупица.
* * *
Гатри был американцем. Он учился в школе уже два года и знал немало итальянских слов, но, по словам дяди Макса, это была собственная версия итальянского языка от Гатри.
– Гатри иногда коверкает язык, но, похоже, никто не возражает, потому что он делает это с таким азартом.
Меня просто завораживали люди, умевшие говорить по-итальянски. Я наблюдала за маленькими детишками, которые гуляли с родителями вдоль озера и болтали с ними на итальянском. Они казались мне такими умными. Я знала, что это единственный язык, на котором они умеют говорить, и что они изучают его с рождения, но всё равно это казалось мне проявлением невероятного таланта. Когда я услышала, как мальчик говорит своему псу Siediti! («Сидеть!»), и пёс послушался, я подумала: «Ух ты, даже собаки знают итальянский».
Я же с трудом могла пользоваться даже теми немногими словами, которые знала: чао! (означает одновременно и «привет», и «пока») и андьямо! («Пойдём»). Я знала, как начать вопрос, например, «Dov’è…» («Где?»), но не знала, какие слова должны идти после него, так что чаще всего говорила что-нибудь типа «Dov’è автобусная остановка?», и люди странно на меня смотрели. А когда мне всё-таки удавалось задать по-итальянски целый вопрос, ответ звучал для меня примерно как буль-булино.
В школе большинство из нас ходили на уроки итальянского. Три раза в неделю мы изучали грамматику, и это была боль. Я вообще ничего не понимала. Мой мозг отказывался признавать, что написание, например, слова «красный» зависит от того, какой именно предмет описывается. Иногда «красный» был rossa, иногда – rosso. А невинный неопределённый артикль a вообще превращался то в una, то в uno, то в un.
Красная машина была una macchina rossa, а вот красная лодка – un battello rosso. Одни существительные (машина – una macchina) были женского рода, другие (лодка – un battello) – мужского. Как определить, какие слова мужского рода, а какие женского? Почему машина – женского рода, а лодка – мужского? Почему нет общего рода? Как маленькие итальянские дети вообще учат всё это?
– Просто запоминай, – говорил мне учитель. – Запоминай.
Я представляла себе машину с помадой и лодку с усами, чтобы хоть так запомнить, что здесь женского рода, а что мужского.