– Как же, барышня, точно так, Власом, – старик удивленно заморгал.
– И кем ты служишь, Влас?
Влас в недоумении поглядел на Катю и няньку.
– Привратник я. Мое дело дверь открыть, закрыть, господам доложить да за порядком здесь, внизу, смотреть. Все скажут, что я службу исправно несу, ваш батюшка доволен мной… – Влас совсем сник под странным взглядом молодой хозяйки.
– А не видел ли ты, Влас, – продолжала допытываться «Анна», – как я упала?
– Как лежали внизу, видел и побёг тут же сообщить. А как вы упали, барышня, нет, не буду греха на душу брать, не видел. Только вы не подумайте, что я уходил по своим делам, пост свой бросил. Не было такого.
– А может, заснул невзначай? – понимающе спросила уже уставшая стоять девушка. Пот покрыл ее виски и верхнюю губу. Ноги заметно подрагивали, и она все чувствительнее обвисала на руках Кати и няньки.
Старик испуганно вскинулся.
– Как можно-с…Да я.. верой и правдой, – старик стал тереть глаза.
– Да не винят тебя ни в чем, – прикрикнула на него нянька. – Ну, заснул, беда небольшая. Не видел, так не видел.
Влас опустил покаянно голову.
– Правда ваша, барышня, может, и задремал. Но вот что скажу: помню я голоса наверху. О чем говорили, не разобрал, но говорили тихо и спокойно. Не ругались, не ссорились. Потом шум какой-то. Я подумал на крыльце: встал, дверь открыл – никого. Потом дверь затворил, повернулся…а тут вы и лежите.. Уж потом я сообразил, что шум этот оттого, как вы падали.
Старик еще ниже голову опустил.
– Говоришь, не ругались наверху? – вступил в разговор Павел.
– Нет, барин. Точно помню, что разговор тихий был. Да и не прислушивался я сильно. Не моего ума дело чужие разговоры.
– Спасибо, Влас.
– За что, барышня? Я все как есть на духу… Уж не прогневайтесь на старика за его слабости.
– Что ты! Я не сержусь.
Влас снова поклонился, бормоча слова благодарности, а женщины двинулись по левому коридору вглубь дома.
– Спасибо тебе, Павел, – обернулась «Анна», – дальше я сама смогу.
Павел от души улыбнулся и, насвистывая, стал подниматься по лестнице верх.
– Я к маман, – сообщил он. – Она за мной посылала, а я задержался.
Значит, когда я у лестницы стояла да с Глафирой разговаривала, Анастасия Куприяновна у себя была. Ишь ты, и не вышла даже, не поинтересовалась, куда я направилась, не посочувствовала. Запомним!