Прибыли кинологи. Взявшая непонятно чей след ищейка, убежала за дом к холодильной камере, однако внутри кроме свежей свинины ничего не нашлось.
Подозрительно четкие и глубокие следы туфлей в хлеву, оставленные убийцей, принадлежали мужчине с 47-48 размером ноги. Пытаясь воссоздать картину преступления, следователь пришел к выводу: либо убийца очень высокого роста и хорошо развит физически, либо очень старается показаться таким.
Вернувшись в отдел к концу дня, следователь спустился в прозекторскую. Патологоанатом Феликс Гилевский в силу привычки встречал его с «легкой улыбкой» – так говорил он сам. На деле эта гримаса напоминала нечто среднее между прикусом зайца и собачьим оскалом.
– Уже удалось что-нибудь выяснить? – спросил он, стоя возле стола с телом покойника.
– Пока только то, что хоронить мясника будут в закрытом гробу.
– Что ж, очевидно, это не дело рук борцов за права животных, верно?
Адлеру не терпелось закончить беседу побыстрее, он перешел к делу.
– Хоть Вы меня порадуйте.
– Большая кровопотеря, потому что его подвесили за ноги, но причиной смерти послужили обширные травмы лицевой части головы. Да, и вот еще что, попробуйте, – ткнул он в лицо мяснику и предложил сделать то же самое следователю. – Да бросьте, в моей практике еще не случалось, чтобы пациент жаловался на неудобства.
Адлер быстро замигал глазами.
Прозектор, не дождавшись ответной реакции, продолжил:
– Острые сколы костей, следы оксида железа и гематита. Его били угловатым плоским предметом. Возможно, молотком, или…
– Обухом топора, – продолжил его мысль следователь.
– Вижу, Вы уже сами обо всем догадались.
– Соседи утверждают, что он забивал скот большим топором, однако, никакого топора или чего-нибудь визуально на него похожего обнаружить не удалось.
Гилевский развел руками, пожал плечами и с озарением произнес:
– Что ж, найдете топор – найдете убийцу.
– У Вас есть еще что-то для меня?
– Да, в отличие от следов удушения на шее, следы от веревки на запястьях появились после смерти.
– Выходит, он хотел, чтобы его нашли в таком положении, иначе навряд ли стал бы стараться, – и немного подумав, добавил. – А постарался он над ним хорошо.
Наступил поздний вечер. Бурое зимнее небо сменилось темно-синим ночным. Перечитывая составленный в хлеву конспект, Адлер наткнулся на странную запись: «Зачем ты это сделал?» – он по ошибке записал свои мысли вместе с деталями преступления.