– Изабелла, – устало вздохнул Клод, останавливаясь в шаге от меня. – Патрик еще совсем малыш. Он ничего не понимает. И уже тем более не может бояться родного отца. Так что оставь эти отговорки и попытки от меня отвязаться. Раньше нужно было думать. Пока я был готов простить тебе твои выходки, разрешить остаться и находиться при сыне.
– Что-о?! – мои глаза стали по пять копеек. – Да не собираюсь я оставаться с тобой! Как ты, вообще, меня нашел?!
Я попыталась проскочить мимо, к таверне. Но Клод припечатал ладонью о стену рядом с моей головой, не пропуская. Он склонился ко мне, опаляя горячим дыханием мои губы.
– Назначил награду. А в таверне один постоялец услышал, как темноволосую девушку с ребенком звали по имени Изабелла. Звал, между прочим, какой-то молодой аристократ, с которым ты болтала, – темные глаза Клода опасно сверкнули. – Надеюсь, тебе хватило ума не крутить перед ним хвостом? Хотя идти тебе некуда, денег у тебя нет, побрякушки среди ночи ты продать не могла. Может, и заплатила за крышу над головой и еду своим телом?
Мои щеки вспыхнули. Ярко. Униженно. Одной рукой прижимая к себе сына, второй я толкнула Клода в грудь. Зло, со всей силы, с яростно блестящими глазами.
– Да как ты смеешь?! Это ты имел за моей спиной все, что движется! – прошипела я, пытаясь оттолкнуть его, как дикая кошка. – Убирайся! Видеть тебя не хочу, мы прекрасно справимся без тебя!
С ребенком на руках отпихнуть здорового мужика – сложная задача. Клод с легкостью перехватил меня за запястье, сжимая его до боли.
– Я не узнаю тебя. Ты всегда была тихой, благовоспитанной и знала, как подобает себя вести послушной жене. Это после родов женщина становится такой истеричкой? – поморщился Клод. – Может, по ласке истосковалась? Можно исправить.
Он глумливо усмехнулся, придвигаясь ближе. Абсолютно игнорируя Патрику у меня на руках, Клод склонился к моей шее, скользнул по ней горячими сухими губами. К счастью, в этот момент его пальцы разжались, и я высвободила руку. И смогла не только оттолкнуть, но и залепить хлесткую пощечину. Клод немного отшатнулся, а я вжалась лопатками в каменную стену.
– Отстань от меня! Я… я кричать буду! – голос предательски дрогнул от страха. – Пусть сюда стража придет! И морду твою поганую набьет! Или… или, вообще, в «обезьянник» заберет! Скажу, что ты меня домогался, насильник и маньяк, вот!