ОТШЕЛЬНИК
I
Издревле повелось, что пустынножители – это люди, удалившиеся в недоступные места для совершения молитвенного подвига…
Горная гряда Большого Кавказского хребта манит к себе своей таинственной красотой аскетов, покинувших суетный мир ради служения Богу. Местный ландшафт ничем не уступает экзотическим пейзажам Святой Горы Афон. Да и климат Причерноморья не сильно отличается от погодных условий Адриатического побережья. Плодотворные зёрна веры православной, брошенные в теплую, южную землю, благословенную апостолами Симоном Кананитом и Андреем Первозванным, дали успешные всходы. Это Игнатий Брянчанинов, Феодосий Кавказский, духовник пустынножителей кавказских гор преподобный Серафим (Романцов) и, конечно же, ещё много святых угодников, имена которых известны одному лишь Богу. В третьем тысячелетии этот вид подвижничества также не утратил своей актуальности. Невидимые молитвенные струи, простёртые от величественных гор к небесам, бережно хранят веру Православную, а вместе с ней спасают и Мир.
***
Холодная мартовская изморось оседала на кроны пихт и на голые ветви преимущественно букового леса. Небо было плотно затянуто серыми свинцовыми тучами, не дававшими пробиться солнечному свету. Прошлогодняя листва, порядком раскисшая от частых дождей, скользила на склоне под кирзовыми сапогами изнемогающего от холода и голода медленно бредущего путника. В его длинной с проседью бороде торчали сухие листочки. На голове серая армейская шапка – ушанка с поднятыми вверх и связанными между собой отворотами. Ватная, видавшая виды телогрейка сплошь была заштопана неровными стежками толстой нити. Штаны на нем были непонятного от грязи цвета, тоже не однократно латанные. За спиной виднелся брезентовый вещмешок.
Пройдя по склону до утеса, он стал спускаться по каменистым выступам в ущелье, где на боковых террасах еще виднелись сухие заросли лопухов. Внизу на дне бурлил мощный грязный поток горной реки, подпитываемый таянием ледников и обильными атмосферными осадками.
– Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного, – еле заметно шептали посиневшие от холода уста. Его взор был отрешенный, казалось, не видящий ничего вокруг. Движения были плавные, но уверенные и точные, словно он двигался в режиме «автопилот». Оказавшись на довольно просторном уступе, путник вынул нож и стал срезать им стебли лопуха, укладывая их в вещмешок.