— Все, я дома. Теперь можешь
идти.
— Спокойной ночи, Марша. — Кевин
наклонился и легонько коснулся моей щеки губами. — Увидимся.
Он развернулся и ушел, оставив меня стоять в оцепенении, с
горящей щекой и миллионом мыслей в голове.
На следующий день я встала с утра
пораньше. Хотела перед занятиями заглянуть в городской архив и
поискать информацию о семье Бранта. Все-таки неспроста парнишка
оказался студентом факультета боевой магии. Как я уже рассказывала
Маргошке, в академию можно было попасть двумя способами. Во-первых,
успешно сдать вступительные экзамены. Но это точно не вариант
Бранта. Для поступления на факультет боевой магии необходимо
обладать блестящей физической подготовкой, а парень явно не
отличался крепким телосложением.
Во-вторых, быть выходцем из знатного
рода боевых магов, чьи предки поколениями верой и правдой служили
короне. Вот это уже больше походило на правду. А значит, в архиве
обязательно должны были быть записи о семье Вествуд, как и обо всех
знатных родах Баклберри.
Я надеялась проскользнуть
незамеченной мимо мадам Сниффлботтом, чтобы не тратить время на
завтрак. На моё счастье, в столовой никого не было. Легкой тенью я
проскользнула через холл, распахнула входную дверь и… Нос к носу
столкнулась с экономкой. Старушка стояла на крыльце с большой
корзиной, полной белых пионов.
— Доброе утро, мадам Сниффлботтом!
Какие чудесные цветы! Сходили с утра на рынок?
— Рада, что тебя нравятся, милая.
Потому что эта корзина для тебя. — Растерянно ответила экономка. —
Кто-то оставил на крыльце. Я вышла за утренней газетой, а тут такой
сюрприз.
Пионы действительно были великолепны,
пышные, белоснежные, с тонким ароматом. Старушка протянула мне
запечатанный конвертик, на котором аккуратным почерком было
выведено: «Самой чудесной девушке на свете, Марше Блум.»
Конечно, я сразу догадалась, чей это
подарок и чуть не взвыла от досады.
«Я что, неясно вчера выразилась?
Сказала же, что мне не нужны ухажеры и вся эта романтика. Но нет!
Он ходит за мной, целуется без спросу, так еще и цветы
притащил.»
Со стороны лестницы послышались
неторопливые шаги. Похоже, Аластер спускался к завтраку. Я быстро
сунула конвертик в карман и зашептала удивленной экономке:
— Мой брат не должен знать, что эти
цветы для меня! Пожалуйста, подыграйте мне!