– Суженого, – проворчала Иванна и принялась с такой силой водить тряпочкой по стенду, будто на месте витрины представляла кого-то другого.
Леся выпучила глаза:
– Чьего? – оторопело спросила она.
– Своего, – раздраженно буркнула Иванна, – заявился тут вчера, понимаешь, весь такой улыбчивый и высокий, расклад на любовь хочу, говорит! А у меня рабочий день, между прочим, закончился!
– Что-то я не совсем понимаю… Расскажи-ка все по порядку.
Иванна возмущенно поведала историю от и до. После того, как она замолчала, Леся задумчиво присвистнула.
– Дела-а-а-а, – протянула она, и Иванна угрюмо кивнула, – а он-то что? Когда узнал, что ты – его судьба?
– А он не узнал.
– В каком смысле? Ты не объяснила ему расклад?
Иванна смутилась.
– Я сказала ему, что карты устали и ничего не показали, а потом вытолкнула из салона.
– Карты устали? – неверяще переспросила Леся, и Иванна угрюмо кивнула. – И он в это поверил?
– А у него и выбора не было: с закрытой дверью особо не поспоришь.
– Логично… А отворот-то зачем? Думаешь, он сюда еще заявится после такого приема?
– С отворотом – точно нет.
Леся понимающе кивнула: о страстной нелюбви подруги ко всякого рода суженым, особенно, к своим, она была прекрасно осведомлена.
– Ладно, – она встала, – я побегу. У меня сегодня новая группа открывается, пожелай мне удачи.
– Ни пуха, ни пера.
– К черту! – выкрикнула подруга уже за порогом.
Иванна проводила ее взглядом и, оставшись одна, тяжело вздохнула. Никакими отворотами она, естественно, заниматься не будет, ибо они просто не подействуют: отворот делается, во-первых, на любовь, которой, к счастью, и не пахло, а во-вторых, дар Иванны – это ее интуиция, которая помогает ей понимать карты Таро, а вовсе не любовная магия. Остается надеяться, что случайная встреча с суженым окажется единственной, а дальше их разведет в разные стороны, и Иванна встретит свою любовь – не уготованную ей самой судьбой, а собственноручно сотворенную ее собственными руками и сердцем – и проживет с ней долго и счастливо.
Иванна подошла к открытому окну и выглянула наружу. Где-то там шумел большой оживленный город, носились трамваи и автобусы, гудели пароходы, ревели клаксоны тысяч автомобилей, гомонила многоголосая толпа – но здесь, в старейшем квартале города, прозванном «Прошлым веком», царила благословенная, почти лесная тишина: трепетала на ветру листва, переговаривались птицы, тихо стрекотали в густой зелени неумолчные кузнечики. Иванна смежила веки и подставила лицо солнечным лучам, отпуская негативные мысли и наслаждаясь покоем.