В словах Дамаста была правда – и от того, что он так прямо сказал ему об этом, Стефану сделалось тошно.
Он не был близко знаком со своей будущей женой, хотя о поразительной красоте Фаусты говорили в Фарнабии все кому не лень. И не только в Фарнабии: где бы она не появлялась, везде вызывала восхищённые пересуды и завоёвывала новых поклонников. Её красота являлась мишенью для многих завистливых взглядов, а её легкомыслие и склонность к любовным авантюрам прочно закрепили за ней «славу» развратной женщины.
Наверняка Фауста уже побывала в постели Дамаста... Эта мысль была для Стефана пыткой.
Я беру её в жёны не потому, что люблю, – подумал он, – и всё же не могу вынести мысль, что она принадлежала другим, тем более Дамасту.
Некоторое время молодые люди стояли молча, не в силах установить душевный контакт друг с другом. Брешь, образовавшаяся между ними, теперь ощущалась как холодная враждебность.
- Стефан, – вдруг раздался голос Динамии, которая вышла из своих покоев, услышав голоса, – что же ты держишь гостя у порога?
Она повернулась к Дамасту и с вежливой улыбкой пригласила его во внутренний дворик отведать прохладительных напитков. Или вина, если таково его предпочтение.
Исподлобья наблюдая за матерью, Стефан, хотя и не обрадовался её вмешательству, всё же не мог осуждать её. Динамия всегда славилась своим искренним радушием и гостеприимством.
С отчаянным нежеланием, но не в силах изменить ситуацию, Стефан последовал за хозяйкой дома и гостем в уютный внутренний дворик. Здесь был небольшой фонтан, окружённый кустами роз; в его круглую чашу из открытой пасти каменного дельфина с журчанием стекала вода.
Динамия вышла, оставив молодых людей наедине, уверенная в том, что старым друзьям есть о чём поговорить, и не желая смущать их своим присутствием.
Через пару минут после того, как она удалилась, появилась Тавра – с огромным подносом в руках, на котором стояли кубки, кувшин с вином, блюдо с медовым печеньем.
Стефан сразу заметил, с каким жадным любопытством Дамаст принялся разглядывать девушку, и нахмурился.
- Неужели это та самая дикарка, которую домина стратига купила на невольничьем рынке в день триумфа твоего отца? – обратился к Стефану Дамаст.
И, не дожидаясь ответа, прибавил:
- Должен признать, она очень изменилась! Я как-то видел её издали, да ничего не разобрал. Оказывается, она необыкновенно хороша.