Дима наклоняется, теперь между нами нет и сантиметра. Все это происходит настолько быстро, что я не успеваю сообразить, реальна ли наша встреча, не сплю ли я.
– Кажется, будет весело, да? – он шепчет эту издевку мне на ухо, игнорируя отца, который до сих пор находится в кабинете.
Этому парню однозначно плевать на весь мир. И, черт возьми, я даже немного завидую ему! Живя среди элиты, невозможно послать куда подальше правила этого общества. Приходится натягивать фальшивую улыбку, делать вид, что нравится слушать светские беседы, и мечтать выйти замуж за козла, который спит с доступными девушками в вип-комнатах местных клубов.
Сплошные минусы… Их до неприличия много, когда ты являешься обладателем золотой ложки.
Когда папа поворачивается к нам, Дима уже успевает вернуться в исходное положение и нацепить на себя выражение полного безразличия. Будто не он только что шептал мне на ухо фразу, заставившую мурашки на моем теле танцевать сальсу.
– Дмитрий будет жить здесь и ходить с тобой везде, – рассказывает отец, на что подписал меня.
– Как верный песик, – хмыкаю я.
– Вроде того, – кивает он. Дима же никак не реагирует, и меня это немного бесит, словно я официально проиграла нашу маленькую войну.
– С какого дня? – уточняю.
– С этой минуты, – голос отца напоминает раскаты грома.
Я размыкаю губы, готовая возмутиться – мне хотелось бы как-то подготовиться, хотя бы морально. За мной раньше никогда не ходил тенью какой-то левый парень. Тем более красивый. Тем более тот, с кем я умудрилась по дурости поцеловаться. Но хмурое лицо папы дает понять, что он не готов слушать ни меня, ни мои аргументы «против».
– Ясно. Тогда я пойду к себе, если никто не возражает. Выходить из дома до утра не планирую. Или Дмитрий будет сопровождать меня и до кровати?
Клянусь, в этот момент Дима коротко улыбается уголком губ. Едва заметно, но это точно была улыбка. Правда, не та, которой выражают симпатию.
– Иди, отдыхай, – говорит отец. – Я уже сообщил Дмитрию твой номер, а распорядок дня он и так знает.
– В смысле «знает мой распорядок дня»? – шепчу я, ощутив, как холодеют ладони. – Он что, следил за мной? – последняя фраза звучит немного ломано, меня подводит собственный голос.
– Да, – просто признается Дима, будто ничего такого в слежке за человеком нет.
Я перевожу на него недовольный взгляд. Образ красавчика рушится на глазах. Крутой, загадочный и мрачный тип, который привлек меня вчера вечером, превращается в верного охотничьего пса. А я ненавижу такое.