Призрак Белой страны. Бунт теней исполненного (сборник) - страница 31

Шрифт
Интервал


– Он уговорит любого. Недаром – Старый Лис. Однако теперь ты свободен от любых обязательств, поскольку этим делом больше не занимаешься.

– Я дал слово, – повторил Александр. – Мы ведь не в СССР, где верят не словам, а изречениям вождей.

– Что ж, продолжай расследование.

Горчаков задумался. Предупреждение Либера выглядело слишком серьезным, особенно в свете того, что случилось с самим Жаном Робертовичем. Да, за смертью госпожи Федоровской, очевидно, стоят люди непростые. Но и выглядеть трусом перед любовницей ему не хотелось. «Лишь в этом причина?»

Нет, дело засасывало Александра, как топкое болото. Ступил не туда – и каюк!

– Куда поедешь отдыхать? – вдруг весело спросила Алевтина.

– Отдыхать?

– Лето! Люди разъезжаются. Лично я – в Таврический край (современный Крым и часть Херсонской области. – прим. авт.), любимое место отдыха последнего императора. Империя без императора, нелепо как!

– А я еще не решил.

– Можем отправиться вместе, муж обузой не станет. Сервис там не хуже, чем в Ницце. Многие состоятельные русские люди предпочитают отечественные курорты.

Горчаков догадался: шефиня специально уходит от главной темы, дает ему время на размышление. Упустить в расследовании время сейчас – упустить его навсегда. Следствие уйдет вперед, появятся новые факты, а редакции останется собирать объедки.

– Пожалуй, рискну. Продолжу дело.

Глаза Алевтины странно заблестели, Александр не понял – радостью или сожалением? Она наверняка внутренне ликовала, что журналист не испугался, решил не отстраняться от опасного мероприятия, но и боялась за него, вернее, за любовника.

– Хорошо, – сказала Черкасова. – Однако о каждом своем шаге докладывай мне.

– Как маленький несмышленыш: туда не ходи, и туда не суйся.

– Именно так, – подтвердила Алевтина. – Слишком уж все стремно. Что если здесь и впрямь замешаны слишком влиятельные люди? А ты, извини, не умеешь пока ориентироваться в обстановке. Когда надо, дам дельный совет.

– Спасибо, мамочка. Но без самостоятельности никак нельзя.

– Не юродствуй. Мамочка еще пригодится! Итак, что планируешь?

– Все-таки надо в театр. Режиссер Степанов бросил фразу, что за профессиональную деятельность Федоровскую убить не могли. Тогда за что? И еще: он знал Либера.

– А что ты думаешь о причинах ее смерти? – вдруг спросила Черкасова, глядя на него в упор.