К ним подошёл молодой человек, один из сотрудников, и тоже пожал Тимофею руку:
– Доброе утро. Идёмте.
Тот на всё вокруг смотрел широко распахнутыми от восторга глазами и чувствовал себя героем захватывающего фантастического фильма или книги.
Отчвасти так оно и было, ведь Тимофей являлся отныне тем, о ком станут слагать легенды как о человеке, впервые высадившемся на поверхности Марса.
– Меня зовут Анатолий Вишняков, – представился молодой человек.
– Тимофей, – улыбнулся член экспедиции. – Можно просто Тим и на «ты».
Анатолий кивнул:
– Если появятся какие-нибудь вопросы, обращайся.
Тимофея поразил Центр.
Стены украшали портреты знаменитых астронавтов, фотоснимки из космоса Земли, Луны, планет Солнечной системы, запусков спутников.
У одной большой и невероятно красочной, казавшейся такой реальной глянцевой фотографии в деревянной рамке Тимофей остановился.
– Марс… – прошептал он. – Там мне скоро жить. И не верится…
– Боишься? – спросил Анатолий. Недавний студент отрицательно покачал головой. – А как же твои родители?
– Смирились, – пожал плечами Тимофей. – Хотя поначалу были против. Зато младший брат в восторге. Ещё бы! Ведь комната будет вся в полном его распоряжении. Тем более я не навсегда улечу. Год быстро пролетит.
Вскоре Анатолий привёл его в мужскую раздевалку в одном из цилиндрических зданий на территории Центра.
– Вот твой шкафчик, – сказал он. – В нём специальная форма. Переодевайся. За той дверью тренажёрный зал с ЦФ-18. Есть также ЦФ-9. Так мы зовём центрифуги.
– Спасибо, – с улыбкой поблагодарил Тимофей. – Но скажи. Почему нас в первый же день отправляют на тренировку?
Анатолий усмехнулся:
– Седлецкий решил проверить, на что вы вообще годитесь.
Когда он попрощался и удалился, Тимофей переоделся в облегающий эластичный чёрный костюм с нашивкой на груди в виде алого сокола – символа египетского бога Хора.
Чуть ниже было вышито имя Тимофея.
Москвич оглядел себя в зеркало на внутренней стороне дверцы шкафчика и глубоко вздохнул.
– Ну… с Богом… – прошептал он и вошёл в тренажёрный зал.
Там в одинаковых, как и у него, костюмах стояли невысокая миловидная японка с волосами до плеч, мускулистый негр лет около двадцати пяти родом из Парижа и средних лет тренер и переговаривались между собой по-русски, ведь этот язык стал основным для миссии, потому членам экспедиции и большинству иностранных учёных, принимающих участие в программе «Хор Джесер – 1», пришлось его учить, несмотря на то, что международным наречием год назад стал китайский.