– Все шутки шутишь? Ну-ну… Собирай свою пушистую задницу в кулак и дуй к пастору. У него крыша протекла, а к обеду передают дожди.
– Но, может…
– Без может и если. Собирайся и едь. Отбой.
Звонки в Киртауне прослушивают – этому третье отделение научилось у людей. Поэтому Майкл (связной организации) использовал ключевые слова. Джейка беспокоило содержание этих слов. Протекшая крыша могла означать только одно: в сопротивлении появился стукач, а это грозит новыми облавами, арестами и смертями. Решать проблему предстояло ему, как специалисту по силовым операциям.
И вот сейчас, пробиваясь сквозь утренние пробки, попивая успевший остыть кофе и слушая Элвиса Пресли, Джейк настраивался на рабочий лад. Он не знал, что его ждет, но почему-то не сомневался, что день предстоит долгий. И, возможно, он плавно перетечет в ночь… Впрочем, почти наверняка перетечет… И не в одну.
Старенькая церковь напоминала скорее барак концлагеря, нежели культовое сооружение. Одноэтажная, она уместилась между биржой, чье здание венчал длинный шпиль, и гигантским торговым центром. Место – хуже не придумаешь… Еще один гениальный план имперских крючкотворов: разместить храм вдалеке от паствы (вся она обитала преимущественно в гетто) и воткнуть между едальней и домом, в котором каждый день совершаются миллионные сделки, а вечером – после службы – маклеры на глазах у прихожан усаживаются в дорогие машины, нередко сжимая в лапе задницу любвеобильной кокотки.
В нормальном обществе, подметил Джейк, такая картина непременно привела бы к революции. Но Империя позаботилась и об этом, формально разрешив своим жителям верить во что угодно – хоть в святой карбюратор. Конечно, существует и официальная религия. Она призывает верить в мифического Создателя, который якобы за грехи стер людей с лица Земли и на их место поставил животных.
Церковь, на пороге которой сейчас стоял Джейк, не относилась к числу официальных, и потому не пользовалась популярностью у высших слоев общества. В этом стареньком здании молились человеку – прихожани верили, что когда-нибудь он вернется, и воздаст всем по заслугам. В переводе на язык голытьбы: заберет у богатых деньги и раздаст их бедноте, а заодно уравняет в правах лордов и шахтеров. В старых учебниках (в тех, что удалось расшифровать сопротивлению) этот подход называется, кажется, социализмом. До чего же сильна эта идея…