Она настроила приятную водичку и впорхнула в душевую кабинку. А Петровский тем временем выслушивал от дочери, почему ему не видать звания «Отец года».
— Ты обещал! — надула губки Лизонька.
— Прости малыш, папка совсем плохой стал, — попытался сгладить ситуацию, — а что там Аркадий?
— Не сваливай всё на него! Я прощу тебя... — протянула хитрюга, — но с одним условием.
Борис так сейчас хотел продолжить жестко драть свою русалку, что был готов на что угодно. Расчет Лизоньки оказался верным. Девушка была вся в отца, расчетливая, умненькая. Она увидела интерес Петровского к Владе и решила его использовать.
— Что угодно, кровинушка моя, — почти простонал Борис, слушая, как шумит вода в душе.
Он представлял, как прозрачные капельки воды стекают по упругому телу русалочки. Как они омывают ее пышные сисечки, небольшие изящные сосочки. Как опускаются по круглому аппетитному животику ниже, к бритому лобку и теряются между налитых кровью алых складочек. Как же он хотел продолжить терзать потрясающее тело Влады!
— Я хочу полной свободы, пока ты строишь свои курортные отношения, — сказала девушка, — в конце концов, она же тебе нравится, правда? И не зря я притащила тебя в Тай. Вот и дай мне отдохнуть. В качестве благодарности за услуги свахи.
— Лизаааа, — прорычал Борис, понимая, к чему клонит хитрюга.
— Я уже восемнадцать лет Лиза, папуль, — она чмокнула отца в щетинистую щеку, — всё будет хорошо.
— Ладно. Но если что, спрошу по всей строгости. И еще Лиза, — вздохнул Петровский, — если вдруг с мажором будете делать всякое, возьми презервативы. Не хватало мне еще маленьких Аркаш дома...
— Папа! — вспыхнула дочь, — ну ты вообще! Он лишь друг...
Может и правда стоит оставить совершеннолетнюю дочь в покое? Петровский страдал отцовским комплексом с тех пор, как развелся с женой. Ему всегда казалось, что он недостаточно помогает, участвует в воспитании. Поэтому Лизонька выросла немного избалованной. Но при этом была серьезной, отлично училась и поступила в престижный ВУЗ сама без его денег.
Член уже вовсю диктовал свои желания, отнимая последние крупицы крови у мозга. И всё, что оставалось Петровскому, это смириться.
— Иди уже... Но, чтобы до одиннадцати была в отеле!
— Спасибо, папуля! — Лизонька улыбнулась и скрылась в своем номере.
А Петровский подорвался в душ к своей знойной русалочке. Влада тем временем наслаждалась горячими струями, дарящими ей расслабление. Её дырочка слишком долго пребывала в бездействии, так что сейчас девушка чувствовала себя уставшей.