Мычу от резкой боли и скрючиваюсь, хватая ртом воздух, но не могу сделать ни вдоха, теряя всякую надежду на спасение. Как глупо… чёрт возьми, как глупо!
Второй хватает меня за волосы и тащит дальше, до одной из дверей. Распахивает её и втаскивает внутрь, оставив валяться на полу. Закрывает на замок, отрезая единственный путь, присаживает рядом на корточки и шепчет ехидно:
– Продолжим то, что начали в машине…
«Какова вероятность? – успеваю подумать, прежде чем он переходит в наступление. – На сколько надо быть невезучей?».
Только я начинаю немного приходить в себя после удара под дых, только поднимаю голову, пытаясь осмотреться и понять, чем могу себе помочь, как он вновь хватает меня за волосы и больно дёргает вверх.
– Ублюдок! – рявкаю громко, с обидой, со слезами на глазах. – Ты просто ничтожество!
– А ты, тварь, за свою дерзость поплатишься, – шипит мне в лицо, склонившись надо мной. Разогнулся, пнул по ногам, и добавил: – А потом расскажешь, где моя тачка, иначе я позову своих парней и они пустят тебя по кругу!
«Тачка? Интересно» – мелькает в голове, я на секунду отвлекаюсь от происходящего и получаю очередной пинок, на этот раз в живот.
– Мразь… – хриплю, подтянув ноги.
Все мои оскорбления его абсолютно не трогают. Уверена, он слышал в свой адрес гораздо более витиеватые ругательства. Просто хватает меня за руки, волоком дотаскивает до дивана, поднимает на него и начинает расстёгивать брюки, давясь собственной яростью. Ждать, когда он осуществит задуманное, я была не намерена, воспользовалась тем, что он отвлёкся, и толкнула его обеими ногами, досадуя, что туфли потеряла ещё по пути в этот райский уголок. На ногах он не устоял, глупо осев на пятую точку, но никаких значимых увечий не получил. И то, что я почти успела добежать до двери, мне совершенно не помогло. Напротив, он лишь озверел окончательно, заломив мне руку за спину и вынудив принять крайне неприличную позу.
– Дерзкая сладенькая сучка, – заржал подленько, – мой типаж.
Начал подталкивать меня к тому же дивану, продолжая выкручивать руку, я плакала, пытаясь не кричать от боли и не доставить ему ещё большее удовольствие, и теряла волю с каждым новым шагом. Терпеть не могу насилие. Особенно, насилие мужчины над женщиной, сильного над слабым, в качестве развлечения, а не самообороны, ответной меры. Оно угнетало меня, подавляло, делало безвольной, бессильной.