- Я поняла. – Белита вздохнула. – Мне тут разобрать вещи?
- Тут мы будем спать, это спальня. – Штайнер улыбнулся. – Твоя комната напротив. Моя – в конце коридора. А левее, за стеной живет Эмма. Там её вещи, швейная машинка, и все прочее. Я думал постелить ей в гостевой, но, наверно, она захочет остаться у себя.
- Да уж, ситуация. – Девушка села на кровать, и все еще рассматривала балдахин. – Вообще шикарно тут. А детскую планировал где-нибудь?
- Если честно, я в ближайшее время не хотел заводить детей. – Улыбка становилась пластмассовой. – У меня еще жены, толком, не было. Отношений для себя, а не для кого-то еще. Если однажды я решу завести ребенка, можно будет переоборудовать одну из гостевых. Но этого точно будет не раньше следующих двух-четырех лет.
- Как прямолинейно. – Кин ответила ему взаимной улыбкой. – Ну что ж, ладно, я тоже никуда не тороплюсь. Просто… всякое может случиться. Мало ли. Беременность не спрашивает, хочешь ты заводить детей, или нет. Она просто случается, и все.
- Все случайности не случайны. – Штайнер лукаво прикрыл глаза. – Если относится к сексу без должной ответственности, это действительно может стать случайностью. Но не в нашем случае. Верно?
- Нейтан. – Бел медленно встала с кровати. Подошла ближе, и положила руки на теплую, напряженную грудь мужчины, которая скрывалась под отглаженной белой рубашкой. – Ты весь из себя такой ответственный. Такой категоричный, мне это нравится. Большинство парней не знают, чего они хотят, а еще боятся обязательств. Ты… не такой, наверно поэтому я в тебя влюбилась. Наверно поэтому тебя так обожает та девочка-инвалидка. – Она вздохнула, и вздох этот вновь сменила улыбка. – Но сердцу не прикажешь, придется это принять. Если она правда тебя любит, она должна тебя отпустить. И пожелать счастья. Вот в чем заключается… настоящая любовь.
Девушка поднялась на цыпочки, и дотронулась губами до его прохладной шеи. Штайнер тяжело, с ухмылкой выдохнул, и тихо сказал:
- Не сейчас.
- Почему? Она на кухне, ты сам сказал, ей нужно все обдумать.
- Не сейчас. Распакуем твои вещи, посмотришь комнату. Не торопись. – Ухмылка становилась странной. – В конце концов, у нас вся ночь впереди.
* * *
Она слышала сверху какую-то возню, и тремор не оставлял. Слышала приглушенные голоса со второго этажа, постоянный звук открывающейся-закрывающейся двери. Взгляд беспорядочно носился по кухне, скатерти. Натыкался на герань, которую давно стоило полить. Пульс так и стучал в висках. Ей казалось, она сейчас упадет в обморок. Закроет глаза, и больше не откроет их.