– Но тогда… что же вы делаете?
– Я пытаюсь разгадать одну сокровенную тайну нашего Господа, – ответил Синяя Борода и стиснул руку жены.
– Пойдём, дорогая, я покажу тебе нечто в высшей степени замечательное.
Он быстрым шагом подвёл Шарлотту к краю утёса, и у неё перехватило дыхание от восторга: прямо под ними и везде, куда хватало глаз, волновалось море, розовое в лучах заходящего солнца. Солнце ещё не коснулось горизонта, но уже превратилось в огромный красный шар, казавшийся сейчас центром Вселенной.
Из окон отцовского замка Шарлотта видела только горы, и бескрайний морской простор ошеломил девушку. Она вдруг ощутила себя птицей, свободно парящей над этой необозримой стихией.
– О, как это чудесно, Франсуа! – воскликнула Шарлотта и обернулась к мужу.
Синяя Борода смотрел на закат солнца, который в его слегка раскосых глазах отражался кровавым блеском. Внезапно Шарлотта почувствовала приступ дурноты и пошатнулась. Герцог подхватил её.
– Дорогая, тебе не стоило смотреть вниз с обрыва, пойдём, – сказал он.
Шарлотта с трудом заставила себя взглянуть на мужа. В синих глазах Вермийяра читались участие и забота, и девушка сконфуженно улыбнулась.
– Да, Франсуа…
…Новый дом встретил герцогиню пышным великолепием роскоши и мёртвой тишиной. Шарлотта, конечно, знала, что её будущий супруг очень богат, но очевидность превосходила все ожидания. И несмотря на это, девушкой владело какое-то тягостное чувство, слишком непохожее на радость. «Здесь очень мало света, – подавленно думала Шарлотта, переходя вслед за мужем из залы в залу. – Поэтому не блестят золото и бронза и мрачны зеркала… Возможно, на рассвете всё изменится и дом наполнится светом и жизнью…» Тут девушка вспомнила, что, кроме неё и герцога, в замке находится лишь пара старых слуг, и вздрогнула. «Господи, как же я буду тут жить? – с тоской подумала она. – Ни одной родной души, кроме Франсуа… Да и он… какой-то чужой. Его лаборатория… Что, если он по-прежнему будет проводить в ней всё своё время?»
Шарлотте вдруг показалось, что за ней захлопнулись двери огромного склепа, и в памяти тут же всплыли пророчества Шарля Перро. «Я тоже умру здесь, – обречённо сказала себе герцогиня. – И меня вовсе не нужно будет убивать… Теперь я знаю, отчего умерли все его жёны». Шарлотте стало трудно идти, ноги не слушались её.