Самое поганое — я даже не мог морально подготовиться к самому
хреновому варианту. Ведь подсознательно надеялся на лучшее.
Надеялся на то, что все обойдется и меня просто бросят в камеру,
откуда я рано или поздно сбегу, но реальность вряд ли будет со мной
так благосклонна.
Но надежда на лучшее оставалась.
И сразу исчезала, сменяясь картинами крови, пыток и боли.
Чтобы неожиданно уйти, сменившись на лучшее будущее, где все
обойдется и я окажусь на свободе.
И так из раза в раз, по кругу, не давая мне успокоиться и взять
себя в руки.
Говорят, что заяц испытывает гораздо больше мучений, пока
удирает от волка, чем когда оказывается у него в зубах. Всю
прошедшую с пробуждения неделю я чувствовал себя тем самым зайцем,
который постоянно пытается убежать от своей участи, но
безуспешно.
Забавно, но на следующий день я даже попытался проснуться.
Пытался раскрыть глаза, пытался встать, пытался увидеть ту самую
целительницу, которая за мной присматривала. Все для того, чтобы
спросить у нее про мою дальнейшую судьбу.
Этим я пытался сбросить с сердца груз, терзавший меня
изнутри.
Но как только я приходил в сознание мне на лоб ложилась мягкая,
испещренная мелкими морщинками ладонь и меня опять вырубало,
отправляя в глубины собственного сознания.
Это было невыносимо.
Семь дней наедине с собой. Наедине с собственными страхами и
предположениями. Один, без шанса попросить хоть кого-то о
помощи.
«Я даже медитировать начал. Чтобы попытаться сбежать в Мир
Духов. Неудачно» — С усмешкой подумал я по прошествии семи дней во
время очередного пробуждения.
Старческая ладонь привычно легла мне на лоб, но сегодня я
чувствовал себя особенно хорошо, поэтому начал сопротивляться
вливаемому теплу и, с небольшим трудом, но смог его перебороть,
изгнав из своего тела.
— Хорошо. Раз ты можешь сопротивляться, то твоя энергия пришла в
порядок. — Сказала неизвестная мне целительница, убрав руку. —
Значит твое тело почти полностью восстановилось. Можно звать этого
неуемного адмирала.
«Так, раз. Два. Три» — Отсчитал я про себя, а затем, с ощутимым
трудом и болью от разрываемой корки, раскрыл так давно закрытые
глаза.
— Пх-х-х-х-х-х… — Чтобы сразу зашипеть от ударившего в них
света. — Больно… Зараза…
— А ты что ожидал? — Послышался голос справа от меня, чьего
обладателя я из-за прищура и мелькавших перед взором черных точек
не мог разглядеть. — Десять дней проспал. У тебя не то что глаза,
все тело забыло как нормально работать.