— Независимо от полученного ответа, начинаем завтра, — решил я,
расстилая на коленях подробную карту района Южно-Маньчжурской
железной дороги. — Нам понадобится транспорт, вспомогательный
персонал, а главное, доступ к месту предполагаемой диверсии.
Александров погрузился в расчеты и планирование, делая пометки в
блокноте неразборчивым почерком профессионального разведчика.
К рассвету мы имели черновой план действий с несколькими
запасными вариантами. Усталость давала о себе знать, но отдыхать
было некогда. Только приехали в Цицикар, и дальше занялись
делами.
Ответ из Москвы пришел неожиданно рано. Дежурный разбудил меня в
пять утра, передав запечатанный конверт от нашего связного из
консульства.
Я вскрыл пакет, внутри находился сложенный лист с машинописным
текстом:
«Операцию одобряю. Действуйте решительно. Привлекайте все
необходимые ресурсы. Ваши полномочия расширены. В случае успеха
государственная награда всем участникам. В случае провала вся
ответственность на вас. Дипломатическое прикрытие через посольство
в Токио организовано. Сразу по завершении срочная эвакуация с
материалами».
Высшее руководство санкционировало нашу операцию. Это упрощало
решение многих вопросов, но и увеличивало ответственность.
Я немедленно разбудил Александрова и показал телеграмму.
— Начинаем немедленно, — сказал он, прочитав текст. — Первым
делом нужно попасть в кое-куда здесь, в Цицикаре и встретиться с
агентурой.
Через полчаса, после торопливого завтрака, мы уже трряслись на
разбитой дороге в кузове грузовика, направляясь в провинциальную
столицу. Утренний туман скрывал нас от возможного наблюдения с
воздуха, но заставлял водителя-китайца двигаться медленно,
беспрерывно протирая запотевающее лобовое стекло.
Цицикар встретил нас необычным оживлением. На улицах заметно
увеличилось количество японских патрулей, а местные жители
выглядели напуганными.
Мы с Александровым, переодевшись в неприметную гражданскую
одежду, направились в условленное место, маленькую чайную в
китайском квартале. Задняя комната этого заведения давно
использовалась нашей агентурой для тайных встреч.
Советский консул, мужчина средних лет с непроницаемым лицом
профессионального дипломата, уже ждал нас вместе с двумя
неприметными личностями, которых Александров представил как местных
сотрудников резидентуры.